Знаменитая писательница о кремлёвских жёнах, тайнах Пушкина, ошибках Толстого и роли женщин в политике
В рамках международного клуба  Kultūras līnija в Риге побывала известная поэтесса и одна из самых популярных писательниц России Лариса Васильева.
Автор бестселлеров «Кремлёвские жёны», «Дети Кремля», «Жена и муза», «Жёны русской короны», чудесных саркастических рассказов «Альбион и тайна времени» представила свою новую книгу «Исчезновение императора», встретилась с рижскими читателями и дала автограф-сессию в одном из центральных книжных магазинов.

Ахматова во сне

Глядя на эту элегантную, ироничную, полную энергии женщину, трудно поверить, что ей в этом году стукнет 80. За эти годы из-под пера Ларисы Васильевой вышли многочисленные сборники стихов и романы, которые принесли ей известность не только в России, но и за рубежом. Однако сама Лариса до сих пор считает себя в первую очередь поэтом.
…Слава пришла к ней ещё в юности: однажды в 60-е молодую поэтессу Васильеву после чтения стихов вынесли из Колонного зала на руках. «Больше всего я боялась, что меня начнут подбрасывать. Как Свердлова. Его в своё время подбрасывали-подбрасывали… и уронили!» — смеётся писательница.
Своё первое стихотворение она написала в шесть или семь лет. Его тогда опубликовали в «Пионерской правде», чем Лариса страшно гордилась.
— Одна из маминых приятельниц лично знала Анну Ахматову и послала ей мои стихи. Тетрадка вернулась с тремя пометками, сделанными рукой Анны Андреевны. Первая — «фу!», вторая — «ай-я-яй!». А третья: «Тебе не надобно меня бояться»… Это странное слово «не надобно» меня потрясло. Получается, что Ахматова узнала обо мне раньше, чем я о ней. (Улыбается.)
— Это правда, что у вас с Анной Ахматовой до сих пор существует какая-то мистическая связь?
— Мистическая или не мистическая, не знаю. Но точно что-то есть. Перед вечерними мероприятиями я люблю вздремнуть часок-другой и во сне часто вижу Ахматову, которая даёт мне свой прогноз на предстоящую встречу. Например, говорит: «Не стоит тебе туда ходить. Ничего хорошего там не будет». И точно! Прихожу и понимаю, что пришла зря.
— А ваши родители тоже увлекались поэзией?
— Мой папа Николай Кучеренко был начальником конструкторского бюро, одним из конструкторов танка Т-34. Он только работал — днём и ночью. А все его многочисленные премии уходили в детдома — правда, мы тоже от голода не умирали.
Мама была очень мудрой. Однажды в детстве она показала мне Полярную звезду на небе и сказала: «Там живёт Василиса из твоей любимой сказки про царевну-лягушку». Я долго-долго в это верила… Правда, у мамы был один большой недостаток — она курила. И я тоже. Бросила всего десять лет назад.

Кремлёвский мир

В юности Лариса, как многие девчонки, мечтала стать актрисой. От этой профессии её отговорила народная артистка СССР Вера Марецкая: «Зачем тебе говорить чужие слова, когда у тебя есть свои? Ты не представляешь, сколько раз мне хотелось переписать Гольдони или Чехова!» Так с благословения Марецкой Лариса поступила на филологический факультет МГУ, где продолжила писать стихи, а позже — романы.
— Роман «Кремлёвские жёны» стал вашей визитной карточкой. Сегодня он переведён более чем на 80 языков мира. Почему вы обратились к этой теме?
— Многим хотелось узнать то, что долгие годы скрывалось за Кремлёвской стеной и обрастало легендами, слухами, сплетнями. В результате этот роман побил все рекорды по «украденности». Вы представить себе не можете, сколько пиратских изданий он пережил!
Между прочим, после моих «Кремлёвских жён» в странах Европы и Азии стали появляться книги о жёнах кайзеров, английских королей, китайских императоров.
— Как вам удалось проникнуть в закрытый кремлёвский мир?
— Разными путями. Одна дама, например, честно призналась: «Я оплошала, впустив вас в свой дом». Но я тоже была не менее честна. Встречаясь с каждой будущей героиней своей книги, всегда предупреждала: «На столе лежит диктофон. Всё, что вы говорите, записывается».
— Вы беседовали с жёнами Хрущёва, Брежнева, Андропова, Черненко, Горбачёва… Кто из этих героинь вам наиболее симпатичен?
— Пожалуй, Раиса Максимовна. Она была безусловным лидером в семье, можно сказать, вылепила своего мужа. Горбачёвы были действительно отличной парой. Там жила любовь! Помню, как Михаил Сергеевич плакал у меня на плече после смерти Раисы…
Потом я немного общалась с супругами Путина и Медведева. Но они меня уже не интересовали.
— Почему?
— Эпоха ушла. Я даже Наину Ельцину в качестве героини уже не рассматривала. Однажды она подошла ко мне на одной встрече и сказала: «Я читала вашу книгу. Это очень жестоко». На что я ей ответила, чтобы она не волновалась, про неё я писать не буду.
Так что продолжения этой темы не ждите. Кстати, и «новые кремлёвские дети» типа Ксении Собчак меня абсолютно не трогают.

И муза, и обуза

В центре романов Ларисы Васильевой — женские судьбы. Лариса Васильевна так и говорит: «Я занимаюсь женской темой всю жизнь. К сожалению, это мало кого интересует, даже историков, если это не Екатерина Великая, которая 35 лет царствовала в России. Но и к ней уже относятся не как к женщине, а как к политическому трансвеститу».
— Как, по-вашему, женщина в политике — это благо?
— Женщина в политике — это опасно! Миссис Тэтчер была тёткой моей подруги, в Лондоне мы частенько бывали с ней в одних компаниях. (Лариса Васильева шесть лет жила в столице Великобритании вместе с мужем, корреспондентом газеты «Известия» Олегом Васильевым. — Е. С.)
Вокруг железной леди постоянно все крутились, заискивали, и на меня она не обращала никакого внимания. Заметила только, уже уйдя с поста. Подошла ко мне, улыбнулась: «О! Вы из России! Горби, перестройка…» И тогда я у неё спросила: «Вы восемь лет вдвоём с королевой правили Британией. Что вы сделали для того, чтобы женщина вошла в социальную сферу не ВМЕСТО мужчины, а ВМЕСТЕ с мужчиной?» — «Кто бы мне это позволил!» — искренне ответила Маргарет Тэтчер.
— А почему женщине не удаётся идти ВМЕСТЕ с мужчиной, так сказать, на равных?
— Потому что мужчина сделал всё для того, чтобы приземлить женщину, сделать её зависимой, подчинить мужской структуре мышления. Как женщина могла стать художником, музыкантом, учёным, когда этот мир всецело принадлежит мужчине?! В науках нет места женской точке зрения. В государственных практиках — тоже.
— Разве не бывает исключений из правила?
— Они очень редки. Вот недавно умерла замечательная женщина — моя подруга Людмила Ивановна Швецова. Она была заместителем мэра Москвы, сначала Лужкова, а потом Собянина. Я написала о ней книгу «Откровения настоящей женщины», в которой задала вопрос: «Как тебе удалось удержаться на этой должности столько лет?» Людмила ответила: «Я всегда вспоминаю Сергея Михалкова, который на этот вопрос отвечал так: «А я как Волга. Волга течёт при всех режимах!»
На самом деле секрет Швецовой заключался в том, что в мужском обществе она всегда вела себя как женщина. Не примеряла на себя ужасного образа «атаман в юбке». Но всегда говорила мужчинам: «Вы можете поступать как хотите, но выслушать меня тоже надо».
— Выходит, Швецова брала женской хитростью?
— Нет, женской мудростью. С мужчинами нужно обращаться нежно, бережно. К сожалению, мужские идеи во многом себя исчерпали. Они ведут к одному и тому же — войне, противостоянию… Потому что мужчины видят мир по-другому — в нём нет богоприсутствия. Даже самому великому из них никогда не понять женщину, не принять её точку зрения в системе общественной жизни. Для них женщина и муза, и обуза.
— А как же Толстой? Он ведь понял Анну Каренину…
— Ничего он в ней не понял! Вот вам маленький пример. Анна возвращается из Москвы в Петербург. Её встречает муж, а она влюблена во Вронского. И вдруг Анна замечает, какие у мужа некрасивые, оттопыренные уши. Как такое может быть, когда Анна переполнена чувствами вины и любви? Так вот, оттопыренные уши видит не Анна, а Лев Толстой. Женщина никогда в состоянии влюблённости не заметит этого! Это психология мужчины. Только мужчина, разлюбивший женщину, сразу увидит все её недостатки.
Единственный писатель, пожалуй, перед которым женщины могут преклонить колени, — это Бунин. Он многое в нас понял. И я счастлива, что одна из моих премий — премия Бунина.

Тайна Пушкина

В Риге Лариса Васильева представила свою новую книгу «Исчезновение императора» об Александре Первом. Свой жанр она называет не историей, а истористикой. «Я вовсе не претендую на истину в последней инстанции и по-своему отвечаю на вопросы истории», — говорит Лариса Николаевна.
— Чем вас вдохновил Александр Первый?
— Это была уникальная личность! Вопрос о том, куда он исчез, уже два века будоражат умы историков. При советской власти нарком Луначарский вскрыл могилу Александра Первого: она была пуста… А где останки его вдовы Елизаветы Алексеевны? Тоже загадка!
— Одна из ваших книг, «Жена и муза», рассказывает о Пушкине. Но совсем не так, как нас учили в школе…
— О Пушкине мы знаем много правды, а ещё больше неправды. Он был, мягко говоря, некрасив: маленького роста — всего 1,59 м, — очень рано начал лысеть, и волосы у него были прямыми, не курчавыми. К тому же не тёмными, а светлыми. На всех портретах, которые вы знаете, поэт запечатлён в париках… Но! У него было великое сердце — сердце Пушкина! И меня всегда волновало: неужели он и в самом деле влюблялся во всех этих хрюшек?
Однажды я задала этот вопрос директору Пушкинского заповедника Семёну Степановичу Гейченко. И он развеял мои опасения: оказывается, у Пушкина был совсем иной идеал женщины. Его платонической любовью всей жизни была императрица Елизавета. А именно платоническая любовь позволяет творить, дарит крылья…
— А у вас в жизни была такая любовь?
— А как же! Багратион! (Делает очень серьёзное лицо.) Я была влюблена в него почти всю жизнь. Но это не помешало мне счастливо выйти замуж и родить сына.
— Чем вы занимаетесь в свободное время?
— У меня его нет. Мне некогда ходить по врачам, некогда думать о своём возрасте. Я всё время при деле: пишу, пишу, пишу… Роман за романом. Особенно в последние годы — словно какой-то шлюз открылся… (Смеётся.)
— Как вы сказали бы в стихах о себе сегодняшней?
— Я главного слова ещё не сказала,
Грядущего с прошлым узлом не связала,
А значит — меня не догнали года,
И я — молода!

Похожие публикации