С 2002 года государство гарантировало 11 латвийским больницам кредиты на сумму свыше 200 миллионов евро, из которых нужно вернуть ещё 182 миллиона евро. Кто вернёт?
На грани провала крупнейший проект Минздрава — сайт e-veseliba.lv, на который уже истрачены миллионы(!) евро. Сайт не работает. Кто виноват?
В Клинической больнице имени Страдиня финансовый хаос. Штат сотрудников раздут, документы пропали, надбавки к зарплатам составляли от 100 до 600 процентов.
Кто ответит?
Восточная больница, объединившая шесть больниц, ушла в огромный минус. Как спасти ситуацию?
Ну и самое важное! Хорошая новость. Пациенты стационаров будут платить за услуги меньше. Сколько сегодня стоит койко-место?
И, наконец, очень актуальное. Когда ждать снижения цен на лекарства?
Об этих и других очень важных вещах «Суббота» поговорила с министром здравоохранения Гунтисом Белевичем, доктором биологии, врачом и фармацевтом.

Министр Белевич: «В наших больницах финансовый хаос!»

Новый министр пришёл руководить здоровьем, имея большой опыт в аптечном бизнесе. Может быть, именно поэтому он хорошо ориентируется в системе здравоохранения, никого не боится и решения принимает быстро. Насколько это ему удастся, покажет, конечно, время. Но поддержку снизу — и рядовых врачей, и пациентов — Белевич, по его словам, уже ощущает. Хотя ему нелегко.
Ситуация в нашем здравоохранении порой доходит до абсурда. Именно с этого, а конкретно — с проблем крупнейшей больницы им. Страдиня мы и начали разговор.
— В больнице им. Страдиня прошёл аудит. И выявили странные вещи. Что происходит?
— Совершенно верно, в ходе проверок было констатировано, что в области зарплат в больнице им. Страдиня царит ужасный беспорядок, а как известно, зарплата — это самая большая статья расходов.
Зарплата для каждой категории врачей устанавливается в соответствии с правилами Кабинета министров, согласно которым доплаты к основной зарплате могут составлять до 50 процентов. Однако в больнице им. Страдиня есть доплата и в 100, и 300, и 600 процентов в разных отделениях. Причём всё запутано, коэффициент умножается то на сумму брутто, то на нетто… Например, зарплата начальницы отдела кадров составляла 4000 евро.
Я выразил недоверие Дину Шмитсу, руководителю больницы им. Страдиня, за неумение взять в руки финансовые бразды правления. Шмитс написал заявление об уходе. Ситуация следующая: в конце 2012 года больница тонула, и государство протянуло руку помощи в виде 10 миллионов латов (это немножко больше 14 млн. евро). Кабинет министров постановил, что руководство больницы должно впредь так следить за финансами, чтобы подобное не повторилось. И министерство должно было это контролировать. Но этого не произошло.
— В Восточной больнице тоже проблемы…
— Сейчас финансовая ситуация в обеих крупных больницах ужасная. Восточная больница находится в худшем положении, чем больница им. Страдиня. Там дырка в балансе, минус приблизительно в 8,5 миллиона евро. И ещё почти четыре миллиона евро — долги пациентов, которые практически невозвратимы. Но отличие в том, что финансовый отдел и бухгалтерия Восточной больницы функционируют прекрасно, мы можем получить данные. К тому же надо учитывать, что Восточная больница была образована слиянием шести больниц: «Бикерниеки», Железнодорожной, туберкулёзной, «Гайльэзерса», «Линэзерса», онкологического центра. И каждое слияние влекло за собой расходы.
Но я не могу упрекнуть руководство Восточной больницы, потому что они регулярно сообщали министерству, что больница медленно тонет. Они мне передали папку толщиной 10 сантиметров с копиями документов, которые за последние два года были поданы госсекретарю.
С больницей им. Страдиня другая ситуация, там не контролируются финансы. Главный бухгалтер был уволен в середине прошлого года за неумение вести бухгалтерию. И унёс с собой определённую документацию. Никто не понимает, что это за записи в балансах, что за возможные доходы в будущем — 600 тысяч евро. Никто не знает, соответствует ли действительности баланс за последний год… А нового баланса, даже приблизительного, за 2014 год мы вообще не видели.
Министерство не может получить данные. Мы видим, что нет порядка в финансах, нет бухгалтерской политики, нет устава, как бухгалтерия должна работать.
В финансовом отделе 71 сотрудник. В это же время г-н Шмитс раздул штаты, приняты на работу различные директора: по развитию, по финансам и т. д. Они все получают зарплату больше чем в два раза выше, чем такие же должностные лица в Восточной больнице. А Восточная больница по обороту такая же, но принимает за год в два раза больше пациентов. Кроме того, там почти в два раза больше сотрудников. При этом начальник отдела кадров получает в два раза меньше, чем начальник в больнице им. Страдиня, у которого зарплата — 4000 евро.
Есть коллективный договор с персоналом, в котором написано, что можно получать надбавку к зарплате в 50 процентов, а мы видим, что доплата была в 100, 200, 300, 600 процентов… Это полный хаос. Как можно так работать?
— И что, после такого человек может просто уволиться и ни за что не отвечает?
— Я господина Шмитса знаю 20 лет как порядочного человека, так что это моя внутренняя драма и разочарование. Я не жажду крови и не имею никаких оснований считать, что он делал что-то незаконное. В принципе, зарплата-то выплачена, налоги на неё заплачены. Поэтому моя задача — изменить ситуацию, чтобы люди нормально работали. Я не уволил ещё ни одного человека.
— Как может бухгалтер унести документы? И разве с этим нельзя ничего поделать?
— А никто не знает. Может, не унесла, а потерялись… Бухгалтер, который сегодня работает, не может подтвердить многие записи.
— Может быть, стоит провести расследование и обратиться за помощью в компетентные органы?
— Если мы выясним, что были явные правонарушения, конечно, обратимся. Но сегодня, пока нет окончательных итогов, спекулировать такими вещами я не буду. Что вы удивляетесь, как будто не знали, что у нас бардак? (Невесело смеётся.)

Кто вернёт кредиты

— Общая сумма займов наших больниц превышает 220 миллионов евро. Никто не собирается их возвращать. Что вы с этим будете делать?
— Часть уже вернули, осталось долгов на 182 миллиона. И эти деньги под гарантией государства. Поясню ситуацию: до сих пор больницы сами обслуживали эти кредиты. Они были взяты для утепления, для нового строительства, для ремонта, для покупки оборудования — всё это надо было делать. Больницы выплачивают проценты, и вот пришло время возвращать основную сумму.
До сих пор больницы включали в себестоимость различных медицинских услуг возврат процентов. Получается, что у каждой больницы разные долги — и, соответственно, разная себестоимость медуслуг. Это безобразие, что нет единой цены на услугу по стране. Ну так же нельзя работать!
— Но эти 182 миллиона брали в банках… Кто их будет возвращать?
— Естественно, они будут возвращены. Кем? Давайте я переведу на общепонятный язык. Или пациенты вернут из своего кармана за медицинские услуги, или Минфин оплатит из отдельной бюджетной госпрограммы.
Я не хочу, чтобы на пациентов это повесили. Если правительство сказало, что мы идём в таком направлении, чтобы сделать медицину более доступной, чтобы каждый человек мог попасть к врачу, чтобы уменьшить доплаты пациентов, мы же не можем развернуться и пойти в противоположном направлении.
— Вы хотите попросить из бюджета ещё миллионы?
— Мы хотим снять с плеч больниц бремя обслуживания кредитов, гарантированных государством. Придём в правительство с просьбой выделить это в отдельную бюджетную программу.
Второй момент, над которым мы работаем, — это спасение тонущих больниц. Больницы в любом случае не утонут, люди не должны волноваться. Всем будет оказана медицинская помощь.
Но в правительство мы придём с просьбой только тогда, когда сделаем в министерстве свою домашнюю работу. До сих пор у нас не было ни одного отдела, который следил бы за финансовым поведением больниц. И сейчас мы наконец делаем такой отдел. И тогда мы скажем государству, что контролируем ситуацию, такое никогда не повторится.
— Служба госдоходов регулярно проверяет даже мелкие фирмы с оборотом не более 100 тысяч в год. И в то же время никто не проверяет госучреждения с миллионными оборотами…
— Разница вот в чём. Частные предприятия проверяют по поводу уплаты налогов. Не платят ли они зарплату в конверте? В больницах эти огромные зарплаты уплачены со всеми налогами.
— Какие у вас есть инструменты, чтобы получить от правительства согласие с вашей идеей по поводу кредитов?
— У меня есть прекрасный инструмент — Правительственная декларация (Valdiibas deklaraacija). Мы же её подписали. Все, в том числе и министр финансов, подписались, что идём в направлении уменьшения оплаты пациентов и увеличения доступности медицины.
Разве мы сейчас можем сказать: «Ой, мы забыли, что надо обслуживать кредиты, гарантированные государством!»?
Ну представьте себе — кроме больших больниц, есть и другие. В Детской больнице для детей услуги бесплатны. А психиатрические больницы? Сейчас самая большая государственная психоневрологическая больница в Елгаве в середине года должна возвращать основные суммы по кредиту. У них нарушается платёжеспособность в том момент, когда нет финансового потока, — в этих больницах невозможны финансовые услуги. Что мы будем делать по этому поводу?
— Вот нам всем интересно: что делать?
— Я внимательно прочитал договор. Кто давал гарантию государства? Со стороны государства — министр финансов. И там написано, что регулярно раз в квартал нужно контролировать. Минфин знал, что придёт этот день. Я принимаю подпись Минфина всерьёз. Это же мой инструмент.
Миллионы на сайт
— Только что начал раскручиваться скандал с сайтом skolas.lv. Как вы прокомментируете ситуацию с сайтом e-veseliba.lv, на создание которого затрачено, говорят, 11 миллионов? И который тоже не работает…
— Я не могу сказать, что вообще ничего там нет. Есть кое-что, но пока не функционирует. Но у нас есть идеи, как всё изменить к лучшему. Уже две недели мои сотрудники выясняют, как обстоят дела с сайтом. У меня скоро будет ответ.
Да, это было сделано бездарно. Проект был заказан по частям у разных исполнителей, на разных платформах, это всё не стыкуется. Но мы попробуем спасти. Стоимость объявим, когда точно всё подсчитаем. Но, конечно, это большие деньги.
Больницы стали дешевле
— На что могут надеяться пациенты, которые приходят в больницу? Что изменится в этом году и в следующем?
— В этом году уже намного лучше, чем в прошлом. Сейчас койко-день стоит не 13,5 евро, а 10 евро. В будущем году будет стоить семь евро. Чтоб люди могли заплатить, а не остаться в долгу. За операцию раньше платили 46 евро, а теперь 31 евро. Уже в этом году.
Второй важный момент — это лекарства и доплаты по компенсационным лекарствам. Мы подготовили проект для Кабинета министров об изменении соответствующих правил. Чтобы в результате лекарства значительно подешевели. А государство на этом сэкономило.

Компенсация за лекарства

— Когда это может быть?
— Уже в этом году почувствуем. Те деньги, которые мы сэкономим государству, будут направлены на то, что государство возьмёт на себя большую оплату и уменьшит доплату пациентов. Это идёт независимо от других реформ.
— Почему этого не сделали раньше?
— Вы знаете, у производителей лекарств очень большое лобби. Я всегда говорил, что у нас госагентство лекарств вело неправильную политику. Получается конфликт интересов: они получают деньги не из бюджета, а от производителей лекарств. В 96 процентах случаев — от западных производителей. И агентство заинтересовано в высоких платах за регистрацию. Эта плата калькулируется в цену лекарства. Получается, что не только лекарство дорогое, но для небольших групп пациентов нет лекарств вообще.
— Возможна либерализация рынка фармацевтов?
— Несколько фармацевтов подали жалобу в Конституционный суд. Если эта жалоба будет принята, мы подготовим документ — как должна выглядеть аптека. Фармацевты смогут свободно открывать их. Но это будет не киоск, не магазин, а настоящая аптека. Чтобы пациенты были в выигрыше. Чтобы всегда присутствовал фармацевт с высшим образованием. Чтобы там предоставлялись все аптечные услуги. Это коснётся и уже открытых аптек. Но, конечно, мы дадим всем разумный переходный период.
— Рассматривает ли министерство возможность поменять уровень оплаты государством части лекарств?
— Да. Политика и желание следующие: сделать, чтобы рецептурные лекарства государство оплачивало на 100 процентов. Мы будем идти в этом направлении двумя путями. Будем делать всё, чтобы лекарства дешевели. В этом году мы оплачиваем детям все антибиотики, и с 1 июля планируем оплачивать все лекарства для гепатита С не на 75, а 90 процентов, в том числе и суперсовременные дорогие.
Нам удалось доказать Национальной службе здоровья, что вылечить человека выгоднее, чем не вылечить. Важно не допустить до цирроза или рака печени. Наша служба успешно считает дополнительные деньги, а вот экономию она считать не умеет. Это то, чему мы учимся. Цель компенсации лекарств заключается в том, чтобы вылечить человека.

Детская больница останется на плаву

— Как обстоят дела в Детской больнице?
— Детская больница работала по старому принципу финансирования, с этим у них всё нормально. В этом году мы работаем по новому принципу, который переняли у скандинавов. У нас есть этот и следующий годы, чтобы отладить новую систему и сделать так, чтобы Детская больница твёрдо оставалась на плаву.
Там почти всё отремонтировано. Сегодня главное — сделать, чтобы там не было очередей.
— В чём суть новой скандинавской системы?
— По старой системе все больницы получали одинаковую оплату за простые и сложные случаи. Однако пациентов с самыми сложными случаями привозили из районов в Ригу, и, естественно, рижские больницы накапливали много минусов, потому что сложная операция и содержание операционных залов круглосуточно дороже обходятся. Новая система это учитывает.
Есть 21 тысяча диагнозов, и машина, которая всё это считает и регистрирует, делит все близкие диагнозы примерно на 500 разделов.
— Как дальше будет с теми случаями, когда Латвия не может оказать помощь больному ребёнку?
— Мы после случая с Дависом многому научились.
Когда люди возвращаются из Англии, Ирландии, мы должны спросить, не застрахованы ли они там. Чтобы выписать счёт той страховке. С каждым годом всё больше случаев, когда наши получают услуги там и Латвия платит за это.
Система спасения детей внутри Европейского союза отлажена. Сейчас мы подготовили такие изменения: если лечение возможно за пределами Евросоюза — в Израиле, Америке, — мы будем платить 50 процентов, но не более 150 тысяч евро. Если консилиум даст добро.
— Вопрос по платной медицине. Часто на одном и том же оборудовании, в одних и тех же кабинетах врачи предоставляют и бесплатные, и платные услуги. Контролирует ли министерство этот процесс?
— До сих пор не контролировали. Как раз этим я занимаюсь. Будет создана структурная единица, чтобы следить, как всё происходит. Это как раз то, что я хочу успеть сделать, пока нахожусь в должности министра.

Евроденьги для профилактики

— 2015 год называется Годом онкологической бодрости. Можете ли вы назвать какие-то конкретные мероприятия для пациентов?
— Сделано много конкретного. Мы должны отладить процесс, чтобы когда человека диагностировали, он мог сразу попасть на операцию и потом на лучевую или химиотерапию. Всё это можно сделать практически без затрат или с маленькими деньгами.
Мы планируем в этом году оплачивать очень современное лекарство для рака лёгких. А также скоро у нас будет исследование мирового банка, одна из частей которого касается вопроса онкологии. Будем изучать и принимать меры.
— Планируете ли вы заниматься профилактикой заболеваний?
— Да. У нас есть план. Очень скоро мы его представим. Хотим, чтобы к 2065 году в Латвии жили самые здоровые в мире люди. Надеюсь, что уже в апреле у нас будут европейские деньги для профилактики. Каждый услышит про этот план.
Мне могут возразить: какая разница, что там будет через 50 лет! Но у нас есть дети и внуки, и заботиться об их здоровье надо сегодня.
— Как медики относятся к вашим инициативам?
— Я чувствую поддержку. И от профсоюза, и от Ассоциации семейных врачей.
— А вы не думаете, что если будете проводить революцию, то наверху вас не поймут и просто скинут?
— (Смеётся.) Вы знаете, ни один министр здравоохранения долго не держался на этом посту. Меня удивляет медлительная работа государственной машины. Всё должно быть строго по инструкции. Я пришёл из бизнеса и всё делаю быстро.
Но эта медлительность имеет не только плохую, но и хорошую сторону. Всё, что мне удастся поставить на правильные рельсы, тоже будет долго функционировать, потому что машина очень инертная.
Хотел бы я быть умеренным и не делать того, что знаю и могу, в надежде на то, что кого-то поменьше потревожу? Нет. Хочу успеть что-то сделать.
Рита ТРОШКИНА.
Беседа проходила во время прямого эфира на передаче «Действующие лица» (LR4).

Похожие публикации