Рижанин Алексей Лукьяненко написал откровенную книгу о жизни латвийских гастарбайтеров на Западе и объяснил, почему мы всё же туда уезжае. «То, что вы не хотели знать об Англии» — так назвал свой виртуальный дневник Алексей Лукьяненко. В прошлом году его откровенные заметки о «приключениях» в Великобритании шокировали российский Интернет и социальные сети.

Уже через семь месяцев количество прочитавших «английскую эпопею» Лукьяненко перевалило за полмиллиона. А сейчас Алексей написал об этом книжку, которая только что вышла в издательстве «АСТ».

Это история успешного бизнесмена, владельца престижной компании, внезапно потерявшего и бизнес, и перспективы и вынужденного отправиться гастарбайтером на Британские острова.

Автор не скрывает ничего:

— Я знал многих, кто уехал. Но никогда не думал, что поеду сам. А на тот момент я отправлялся в удивительную страну, где живут удивительные люди, где всё хорошо и где все счастливы. Мы представляем себе Англию как некое сказочное место. Там нас мечтают встретить, расцеловать у трапа самолёта и дать нам любимую работу за огромные деньги. Там нас ждут доступное жильё, дешёвые машины, невиданные перспективы роста. Это великолепный миф…

Первым местом его работы стал рыбоперерабатывающий завод в Шотландии. За день ему приходилось перегружать тонны мороженой рыбы — в жутких условиях, не имея права заболеть или просто передохнуть.

Но судьба иногда делает странные витки. Пройдя через адский труд на «лососёвом» предприятии, Алексей сумел переломить ситуацию. В итоге он оказался рабочим судоверфи уже на юге Англии, где строят яхты класса люкс — те самые, которые он сам собирался строить в начале карьеры, на пике своего успеха. Теперь он на личном опыте узнал, как устроен этот бизнес изнутри.

В какой-то момент личная история человека, попавшего в переплёт и скатившегося с вершины лестницы в самый низ, перерастает в осмысление проблем, которые касаются всех нас. Проблем современного мира, которым управляют деньги, где простые человеческие ценности не имеют значения. Но герой находит в себе силы вырваться из кошмара, справиться, устоять.

Как именно ему удалось изменить обстоятельства? Вот об этом — в новой книжке. Всё до последней буквы в этой книжке — правда. Герой Алексея Лукьяненко — это он сам.

«Если эмигранты не выйдут на работу…»

Число уехавших из Латвии на заработки сильно занижено, считает Алексей Лукьяненко.

— Алексей, это первый твой литературный опыт. А какова была реакция у читателей твоих заметок в Интернете? Верили, критиковали, сочувствовали?

— Естественно, люди разные, и воспринимали по-разному: от крайне негативных отзывов до абсолютно позитивных. Но вообще-то я думаю, что большую часть негативных комментариев написали представители так называемых диванных войск. Мне, например, приписали даже такое: сразу, мол, видно, что автор никогда не был в Англии. Но надеюсь, что мой опыт окажется кому-то полезным.

— Если обобщить. Англия в целом — это страна, где можно работать и жить, или…

— Это страна, где, в принципе, есть все возможности. Конечно, там можно работать и жить. Наверное, всё зависит от того, чего человек хочет добиться. Возможно, я хотел большего за слишком маленький период. Но я понял одну вещь: чтобы там пройти по всем ступеням, нужно потратить много времени. А мне хотелось побыстрее.

— Сейчас называют огромные цифры уехавших из Латвии в гастарбайтеры — около 300 тысяч. Это так?

— Думаю, эти цифры сильно занижены. На самом деле таких людей больше.

— А как Англия с Ирландией могут переварить такое количество людей?

— Очень просто. Там некому работать. Местные жители не хотят работать на низкооплачиваемой тяжёлой работе, где нужно пахать.

Они никогда не жили так, как мы, поэтому не очень умеют воспринимать трудности, не понимают, что иногда надо стиснуть зубы и пахать… Они не привыкли. Государство заботится о них, сдувает пылинки, и это, конечно, хорошо для англичан. Но, с другой стороны, молодёжь совершенно не приспособлена к труду. Когда на завод приходят стажёры после школы, они не задерживаются больше двух недель.

— Ты пробыл в Англии полтора года. Что главное ты понял для себя?

— Основное… (Улыбается.) Понял, почему у нас в Латвии всё так случилось. Потому что Европе нужна рабочая сила. Мы рукастые, головастые, мы не боимся трудностей, умеем бороться с ними. Мы действительно имеем большой потенциал. Я считаю, что у нас в стране такая тяжёлая экономическая ситуация создана искусственно. Смотрите, что получилось. На фоне того, что зарезаются все квоты, уничтожаются промышленность, рыболовецкий флот, сельское хозяйство… Сначала нам надавали кредитов, потом у нас забрали работу. Что мы сделали? Мы поехали работать в другое место.

Для Европы это хорошо. На яхтенном заводе, где я работал, было три тысячи человек на девяти верфях. Примерно половина из них — эмигранты. Если бы один раз эта половина не вышла на работу, завод остановился бы.

— Планируешь ли писать продолжение «английской эпопеи»?

— У меня есть вторая часть. Про хорошее в Англии. Я написал это в ответ на критические комментарии. Правда, «хорошая» получилась раза в три меньше. Но это мощная социалка, гарантированная пенсия, помощь от государства. И эмигрантам там вполне можно жить. К тому же языковые курсы предоставляются бесплатно.

Другое дело, что не все могут ужиться с людьми другого менталитета. Они совсем другие, с другими взглядами, отношениями. Сначала я работал в Шотландии, потом на юге Англии. И чётко понял, что они тоже совсем разные. Шотландцы более терпеливы, англичане более высокомерны к «чужакам». И друг друга они сильно недолюбливают, даже язык у них отличается. На это есть исторические и социальные причины.

— Что дальше? Каким ты видишь своё будущее?

— У меня было много планов по бизнесу в Латвии, много проектов: от устройства маленьких оригинальных кафе до глобальных идей по программе «Рига — культурная столица». Но у нас это практически невозможно реализовать. На всех уровнях какая-то полная апатия, никому ничего не нужно.

Сейчас я планирую опять поехать в Англию. И попробовать там себя в новом качестве — в малом бизнесе. Так что, надеюсь, скоро смогу написать продолжение книжки ещё с одной, уже третьей стороны.

— Удачи!

 

С разрешения издательства «АСТ» «Суббота» публикует отрывки из новой книги Алексея Лукьяненко о жизни и работе латвийского гастарбайтера — без прикрас. Вы первые читатели этой книги.

…Противный писк электронного будильника на мобильном телефоне становится всё громче и настойчиво требует: просыпайся, тебе на работу!

Сон постепенно отступает, а приходящее сознание приносит мне тупую, невыносимую, пронизывающую всё тело боль. Любая попытка пошевелиться означает, что в следующую секунду придётся стиснуть зубы и зажмурить глаза. Так будет первые полчаса. Потом станет легче. Главное, вначале перевернуться на живот, потому что тогда можно подняться на четвереньки, а потом уже встать на ноги. Сесть на полу из положения лёжа на спине — это невыполнимая для меня задача. Скорее всего, через пару недель всё пройдёт, но сейчас каждый утренний подъём — испытание на прочность. Почему я сплю на полу? Потому, что у нас нет кровати.

Мы не знаем, что будет с нами в ближайшие полгода, поэтому не достаём наши вещи из «банановых» коробок с коричневой надписью «BIOBABA» и не видим смысла покупать мебель. Вдруг опять придётся куда-то переезжать, а это значит снова собирать вещи обратно и разбирать кровать. А пока в небольшом двухэтажном доме у нас есть одна маленькая комната, общий туалет с душем, общая кухня с одним холодильником и соседи. Соседи здесь есть практически у всех эмигрантов, потому что аренду за жильё легче делить на три-четыре семьи.

Откуда в моём теле дикая боль? От ежедневной двенадцатичасовой ручной погрузки ящиков с лососем на рыбном заводе… На часах 6.31. За окном в полной темноте отчётливо слышны завывание ветра и хлёсткие удары капель дождя по стеклу.

— Шетланд, мать его за ногу! — говорю я шёпотом себе под нос.

* * *

Вот уже несколько месяцев мы с моей подругой Катей и её двумя маленькими дочерьми живём в Великобритании.

Здесь, на островах, в самой северной точке Соединённого королевства, где основной промысел — нефть, газ и рыба, приезжим найти работу легче всего. Всё дело в том, что жить в четырнадцати часах паромного сообщения от «материка» и выполнять адскую физическую работу в таких погодных условиях, как здесь, — удовольствие не из приятных. Вот и работают на островах, как правило, либо те, кто здесь родился и вырос, либо эмигранты. Причём местные при первой же возможности тоже стараются уехать отсюда на «материк». А нашим терять нечего, и, может быть, поэтому мы без проблем можем получить здесь номер социального страхования, счёт в банке и работу. Павда, в девяноста процентах случаев это будут маленькая зарплата и, как правило, рыбный завод.

Как я попал сюда? Если бы кто-то мне сказал про это всего пару лет назад, я бы умер от хохота. Я? На острове? На ручной отгрузке лосося? Да ну! Полный бред! Но вот же он вокруг, какой-то нереальный мир. Мистика. Зазеркалье. А как ещё назвать ситуацию, когда успешный бизнесмен неожиданно для себя и всех своих друзей скатывается в самый низ?

Чилл — это самая тяжёлая работа, которая только может быть на рыбном заводе. В среднем двенадцать тонн в день через одни руки. Добровольно туда никто никогда не идёт, там постоянно не хватает людей, местные, если их туда переводят, сразу увольняются, там полный дурдом, потому что в этом месте трое работают за пятерых, заменить меня будет некем, и в другие департаменты перевестись оттуда можно только по состоянию здоровья. Короче, я попал…

* * *

— Добро пожаловать в ад! — супервайзер улыбнулся и похлопал меня по плечу.

Сейчас мой противник — коробки. Их много, они выматывают меня, я выбиваюсь из сил. Коробки, коробки, коробки, день за днём, неделя за неделей, месяц за месяцем — тяжёлые мокрые коробки. Господи, когда же это закончится? Господи, что я здесь делаю? Господи, помоги мне выбраться отсюда, пожалуйста!

Постепенно мысли начинает перебивать боль в руках. Как я ни стараюсь аккуратно брать ящики с рыбой, вязаные перчатки очень быстро набирают в себя воду, перемешанную с рыбными слизью и кровью. Сухих перчаток нет. Новую пару дадут только завтра утром. Руки постепенно начинают леденеть. Пальцы ломит от холода. Если оттянуть перчатку и подышать внутрь неё, на какое-то время становится легче, но это очень и очень ненадолго. Остальное время, стиснув зубы, боль в пальцах приходится просто терпеть.

* * *

За короткий срок я уже потерял почти десять килограммов, и не видел никаких предпосылок для того, чтобы они вернулись обратно. Второе. При зарплате в 6,55 в час единственная возможность выжить — это работать по 50-60 часов в неделю без выходных. Ну и третье. Остров. Постоянная оторванность от «большой земли». Невозможность куда-то поехать, куда-то сходить, да хотя бы просто съездить домой. Попасть отсюда в Ригу — это целое путешествие Синдбада. Причём за совершенно сказочные деньги. Плюс погода. Постоянное отсутствие солнца, безумный ветер и вечный дождь… У кого хочешь поедет крыша от такой обстановки. И я не хотел, чтобы она поехала и у меня.

* * *

Яхтенный завод в Пуле. Юг Англии

Эта верфь оказалась гораздо больше предыдущей. Нас выгрузили, провели через ворота, и мы оказались во дворе, который весь был заставлен огромными яхтами. Вот это да! Я ведь никогда не видел их так близко, чтобы можно было потрогать рукой. Картинки с моего монитора в российском офисе ожили и превратились в реальность.

С нами провели короткий инструктаж, дали подписать бумагу, что мы обязуемся уважительно и терпимо относиться к людям другой национальности, с другим цветом кожи, другим вероисповеданием и другой сексуальной ориентацией, спросили, умеем ли плавать, после чего отправили в цех. Вещи сложить было некуда. Того, что нужно иметь свою рабочую обувь, тоже не сказал никто. Я пришёл в приличной куртке, туфлях и джинсах в расчёте на то, что нам дадут хоть какую-то рабочую одежду. Вместо этого нам дали по набору алюминиевых роликов, бумажному комбинезону и паре синих резиновых галош.

— Ваше место здесь. — Супервайзер подвёл нас к огромной форме, в которой команда рабочих только начинала выклеивать корпус. — Знакомьтесь со всеми и начинайте работать.

Я покрутил головой и заметил неподалёку двух парней, которые говорили по-польски.

— Ребята, вы из Польши?

— Да. А ты откуда?

— Я из Латвии. Почти соседи. Поможете мне освоиться? Я первый день.

— Никаких проблем, — мгновенно ответил мне один из них. — Становись рядом со мной, смотри что я делаю, и повторяй за мной.

— Как тебя зовут?

— Майк.

— Это же не польское имя. Скажи мне своё нормальное польское имя, не английские варианты. Я пока что способен выговорить имя, в котором больше четырёх букв.

— Михаэль, — поляк удивлённо посмотрел на меня.

— Ну вот, другое дело. Тебя же мама в детстве не называла Майком, — я рассмеялся, и он рассмеялся вместе со мной.

За день мы очень здорово подружились и обсудили немало интересных тем. Михаэль оказался бывшим терапевтом, который никогда не строил никаких яхт, просто в Польше терапевт зарабатывает смешные копейки, а здесь на заводе солидная зарплата. Ну а то, что он ничего не умел, когда пришёл, легко скомпенсировалось системой «Становись рядом со мной, смотри, что я делаю, и повторяй за мной». Ну и, конечно, нужно было ещё предварительно написать короткое CV, в котором указать, что ты почти всю жизнь работал по этой специальности. Здесь же никто ничего не проверяет. Верят на слово. Так что пиши что в голову взбредёт.

К вечеру я уже точно знал, что кроме терапевтов на заводе работали бывшие польские строители, музыканты, повара, официанты и много кто ещё.

* * *

Дома, включив телевизор, я попал на канал, где политологи в студии очень активно обсуждали, как эмигранты из Польши и Прибалтики отбирают рабочие места у местных людей. Они спорили, заламывали руки, ругались и никак не могли найти способа, а как же победить это зло. А потом показали сюжет из лондонского центра занятости. Молодой клерк в наглаженном костюме, белоснежной рубашке и модном галстуке давал журналисту интервью. За его спиной был виден зал с невероятным количеством столов, за которыми сидело огромное количество людей. Вдоль стен стояли автоматы с чаем и кофе, люди играли в шахматы, читали газеты и беседовали между собой.

— Кто эти люди? — задал вопрос корреспондент.

— Это безработные, — ничуть не смутившись ответил клерк.

— Так у вас что, нет вакансий?

— Ну что вы, — улыбнулся молодой чиновник, — мы завалены вакансиями.

— Так почему вы им их не даёте?

Ответ убил наповал:

— Так они же ничего не умеют! У них нет никакой квалификации! Что мы им можем дать?

Литовская колония

Друг-литовец нашёл себе девочку и поехал знакомиться куда-то далеко за Лондон. По фотографиям в Интернете она ему очень понравилась, и его не пугало даже то, что из двух выходных в сумме один из них он проведёт в пути. В понедельник я заметил по его глазам, что его аж распирает, как ему хочется что-то рассказать.

— Ну давай, хвастайся! — Я плюхнулся на пластмассовый стул на заднем дворе ангара и достал из пакета свой завтрак.

В обеденный перерыв мы всегда с ним выходили на улицу. Хотелось подышать свежим воздухом после наполненного химическими испарениями цеха…

— Короче, не поверишь! — От волнения он даже не начинал есть. — Знаешь, где я был?

— Где?

— В Бостоне. У нас же тут практически нет литовцев и латышей, в основном англичане и поляки.

— А там? — Мне уже становилось интересно.

— Там целое литовское поселение. Диаспора. В городе целый район! Короче, я как будто снова попал в Литву. На улицах полно лысых качков в спортивных костюмах, кроссовках, с золотыми цепями и браслетами. Такие же сидят и в проезжающих мимо тебя BMW. Все на тебя целятся рылом и осматривают с ног до головы. Всё время такое ощущение, что в любой момент отберут деньги или мобильный телефон. Хорошо, если при этом не изобьют.

— Да ладно! — я рассмеялся и махнул рукой. — Не гони!

— Серьёзно! Я шёл с девушкой и всё время косился по сторонам. Я же там приезжий, кто знает, что они могут вытворить, если ты не из их села. Ещё я там видел людей на улицах, которые ходят, топчут ногой банки из-под пива и собирают их в пакет. Собирают и пластиковые бутылки. Прямо как у нас.

— И много их там?

— Много! Я тебе скажу, что даже в Литве их плотность на квадратный километр иногда бывает меньше.

— Ну не может быть! — Я уже с трудом удерживался, чтобы не расхохотаться.

— Но и это ещё не всё! — Литовец отхлебнул из кружки. — Когда мы с ней сидели за столиком в кафе, в него зашёл какой-то оборванец. Услышав литовскую речь, он подошёл к нам и спросил: «Вы из Литвы?» Я сказал, что да. После чего он упал на колени и стал пытаться поцеловать мне руку со словами: «Как я рад, что встретил земляков, дайте мне, пожалуйста, что-нибудь покушать». В общем, вечер был испорчен.

— Ну а девушка-то как?

— Девушка — класс! — он показал большой палец и расплылся в улыбке. — То что надо! Только я туда больше не поеду. Лучше уж она ко мне…

Спасение английского флага

Однажды утром, когда после очередного производственного цикла нужно было выбросить мусор, я уже было замахнулся над мусорной корзиной, но вдруг увидел на её дне сине-красный британский Union Jack (британский государственный флаг) и два красно-белых флага Англии. Я замешкался. Бригадир стоял неподалёку, и я позвал его.

— Послушай, Эрик, — сказал я, — по-моему, это не очень хорошо. Ведь это государственный флаг. Плюс два флага Англии.

— Ну и что? — сказал он. — Здесь нет футбольных фанатов.

Я выбросил мусор в другую корзину. В этот момент ко мне подошёл литовец. Я молча показал ему пальцем в мусорник.

— Ни хрена себе! Как так?

— Не знаю, Эрик сказал мне, что в этом нет ничего такого. — Я пожал плечами. — Может, это мы какие-то неправильные? Может, нас не тому учили? Но ведь у нас так не делают.

— Не делают. — Римас рассмеялся. — В Литве это уже статья!

— Что вас так беспокоит? — со спины неожиданно снова подошёл наш непосредственный начальник.

— Эрик, это же государственный символ, — мой литовский друг снова ринулся в бой. — Мы приучены относиться к таким вещам с уважением, вне зависимости от того, чей это флаг и в какой стране мы живём в данный момент.

— Да ладно вам, прекращайте, — бригадир развернулся и ушёл на склад.

— Так, я пошёл к супервайзеру, раз этот ничего промямлить не может. — Римас протиснулся между работниками и отправился на второй этаж.

Он вошёл в офис супервайзера и сказал, что мы не можем работать по причине того, что не хотим бросать мусор на государственный флаг Великобритании. Супервайзер сначала опешил, потом приказал вынуть флаги из мусорника и принести к нему в офис. Что и было сделано. Спустя несколько часов, видимо, получив соответствующие инструкции от вышестоящего начальства, бригадир улучил момент и снова заговорил со мной на тему государственной символики.

— Так почему ты так резко отреагировал на флаги? — спросил он меня, когда мы оказались вдвоём на складе со смолой.

— Эрик, ну я же тебе сказал, что это государственные символы и нас с детства учат относиться к ним с уважением! — Меня уже начинало раздражать то, что ему нужно всё объяснять по десять раз.

— Ну в этом же нет ничего страшного! — опять завёл он свою нудную волынку. — Великобритания очень демократичная страна, и никто ведь не сжигал эти флаги, их просто положили в корзину. Это ведь не надругательство, и не надо забивать себе этим голову. Есть, правда, один район севернее Лондона, где на выборах победили две националистические партии, и там вполне реально получить по морде за такое. А здесь, на юге, тихий уголок и очень толерантные люди, поэтому никто даже внимания не обратит.

В общем, он сделал вид, что прочистил мне мозги, а я сделал вид, что всё понял. На том и разошлись. А потом в магазине я увидел коврики, которые кладут перед входными дверями, чтобы вытирать ноги. Они были в виде флага Великобритании. После этого я уже не удивлялся ничему.

* * *

Я понял, что…

…Англия — это великолепный миф. Я понял, зачем у нас в Латвии налево и направо раздавали кредиты, зачем людям дали возможность всунуть голову в петлю, а потом взяли за эту верёвку и отвели на рабочее место, только уже не около родного дома, а где-то в Европе. Зачем создана эта убийственная экономическая ситуация, зачем сравниваются с землёй заводы и фабрики.

А ещё я понял, что стремительно стареющая Европа не в состоянии вытянуть свои производственные мощности и содержать своих пенсионеров, привыкших к хорошей и обеспеченной жизни. Европе нужны рабочая сила и налогоплательщики. А как их привлечь? Очень просто. Надо открыть рынок труда и принять в еврозону страны, где ещё остались рукастые и головастые кадры, а потом создать внутри этих стран невыносимую экономическую обстановку. Это ведь нетрудно.

Своя рабочая сила у них постепенно выходит на пенсию, заменить её реально некем, поэтому надо что-нибудь пообещать нам, приведённым в скотское состояние. И мы сами побежим к ним. И будем работать на трёх работах за себя и за них на их заводах и фабриках, платить налоги, обогащать их владельцев недвижимости неслыханной арендной платой за убогое жильё, оплачивать нереальные страховки, отдавать бешеные деньги за связь, коммуникации и электричество, чтобы их компании не лишились прибыли. Они ведь привыкли хорошо жить.

Похожие публикации