Судьба представительницы одного из самых знатных дворянских родов России связана с Латвией. Рижанка Татьяна — правнучка Натальи Трубецкой из того самого славного дворянского рода.

Его корни уходят вглубь российской истории и переплетаются с такими знаменитыми фамилиями, как Пушкин, Менделеев, Блок… А ведут свой род Трубецкие от князя Владимира Красно Солнышко. Сама Татьяна узнала о своем происхождении, будучи уже взрослой. Мама раскрыла ей эту тайну в 1981 году, в канун своего 60-летия, после тяжёлой операции, строго наказав держать язык за зубами.

Советское время, конечно, не слишком располагало к афишированию дворянских корней. Но была ещё одна причина хранить молчание — мистическая. Стоило рассказать кому-то о славной родословной, как на семью обрушивалось несчастье.

Через год после материнского признания беда случилась с младшим сыном Татьяны… В те страшные ночи, когда жизнь мальчика висела на волоске, Татьяне часто вспоминалось материнское предупреждение. К несчастью, история повторялась не один раз… Татьяна обожает улочки «посольского» района Риги, где каждый дом — образец роскошного югендстиля, а каждый фасад — произведение искусства. Невиданные цветы сплетаются в гирлянды, балконы опираются на мускулистые плечи атлантов, а женские лики в оконных нишах загадочны и прекрасны.

Похожее на корабль серое величественное здание, одно из самых красивых в Риге, Татьяне особенно дорого. Век назад оно принадлежало русскому купцу Михаилу Васильевичу Нестерову. Татьяна хранит его завещание на пожелтевших листах, написанное с той обстоятельностью, тем изящным почерком и таким русским языком, который мы давно утратили. Своё немалое состояние купец Нестеров оставил любезной жене Марии Николаевне, а также детям — всем, кроме Ольги. Интересно было бы узнать: чем провинилась дочь перед отцом?

Может, она рассказывала об этом Наталье, одной из сестёр Трубецких? Ведь до Первой мировой войны прабабушка Татьяны три года прожила в доме Нестерова. В книге «История дворянских родов» 1866 года издания (этот фолиант — одна из главных семейных реликвий) значится прямой предок Татьяны — Владимир Трубецкой, генерал кавалерии. Его жена Мария Владимировна в 1863 году в Москве родила близнецов — Екатерину и Наталью.

В Ригу Наталья приехала уже замужней дамой — княгиней Урусовой. Её муж Алексей Михайлович тоже был потомком славного древнего рода. Его предки — татарские мурзы приняли православие при Иване Грозном, покорившем Казань. В Ригу Алексея Урусова перевели из-под Санкт-Петербурга, из Гатчины. Отсюда он ушёл на фронт в Первую мировую. И не вернулся — погиб в 1916 году. Сёстры нежно любили друг друга, но видеться им удавалось нечасто. Жизнь развела их по разным странам.

Екатерина Трубецкая вышла замуж за двоюродного племянника знаменитого учёного Дмитрия Ивановича Менделеева. Можно только предполагать, как и когда они встретились. Будущий учёный родился в 1834 году в сибирском городе Тобольске в семье директора гимназии. Детство Дмитрия Менделеева совпало с пребыванием в Сибири ссыльных декабристов, в том числе Ивана Пущина, пушкинского «друга бесценного», а также князя Сергея Трубецкого. (Запомним это первое пересечение линий судеб!)

После смерти отца семья Менделеевых переезжает в Москву — к брату матери Василию Корнильеву, который служит управляющим у князей Трубецких. (Ещё одно пересечение!)

Дом дяди Менделеева на Покровке, 22, в то время был известен всей Москве. Здесь собиралась столичная либеральная публика, бывали литераторы Фёдор Глинка, Евгений Баратынский, Николай Гоголь. Заглядывал в хлебосольный дом Корнильевых и отец великого поэта Сергей Львович Пушкин. Может, здесь они и встретились — юная Екатерина Трубецкая и двоюродный племянник Дмитрия Менделеева?

Связь с семьёй Менделеевых у Трубецких явно прослеживается. Екатерина Трубецкая дружила с Марией Андреевной Бекетовой, матерью поэта Александра Блока, который был женат на дочери великого учёного Любови Менделеевой, бывала в родовом имении Блоков — подмосковном Шахматове.

На свадьбу мать Блока подарила Екатерине Трубецкой белые лайковые перчатки. Фантастика — тончайшие, изящные, эти перчатки передо мной! Можно их сфотографировать и даже потрогать. Почти полтора века этот бесценный дар передавался по женской линии — в прямом смысле из рук в руки. Татьяна, как и её двоюродная прабабушка, выходила замуж в этих «блоковских» перчатках.

(Как тут не вспомнить блоковскую «Незнакомку»:

«И веют древними поверьями
Её упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука…»)

Екатерина Трубецкая вскоре после свадьбы уезжает в Париж. Её супруг был предпринимателем, имел дело, связанное то ли с книжной торговлей, то ли с антиквариатом. Наталья не раз навещала сестру во Франции. В последний раз она побывала в Париже в 1913 году. Там, на Елисейских полях, близнецы вместе отметили 50-летие. По этому поводу парижанка Екатерина приготовила для себя и сестры подарки — одинаковые бронзовые канделябры и кольцо-часы. После 1924 года никаких известий о сестре Наталья не имела. А подарки её сберегла.

Татьяна надевает кольцо на палец. Лёгкий щелчок, и за камнем обнаруживается миниатюрный циферблат. Идут!

…Прежде чем рассказывать дальше, Татьяна должна собраться с силами. Она никак не может отделаться от мысли, что откровенность вновь принесла беду. Через год после того, как она передала Рижскому музею югенда фамильный канделябр, другие семейные реликвии, внезапно умер старший сын, который никогда ничем не болел. Татьяна выходит в другую комнату, возвращается уже с сухими глазами, и мы продолжаем путешествие по лабиринтам семейной истории.

У Екатерины детей не было, а вот у Натальи родилась дочь Александра (1894—1939), которая, к её неудовольствию, будучи дворянкой из древнего рода Урусовых, вышла замуж за разночинца Александра Николаевича Комарова, наполовину еврея.

Недостатки происхождения в глазах Натальи не искупало даже то, что зять был инженером-путейцем, специалистом высокой квалификации. Потом он провинился ещё больше — пошёл служить в Красную армию. Впрочем, может, именно это спасло урождённую Урусову и её потомков в лихие революционные годы.

Судьба Комарова сложилась драматично и в то же время типично для того времени. В 1938 году его арестовали. А через год люди в кожанках пришли за его женой и сыном Леонидом. Членов семьи «врага народа» отправили на поселение на Волгу. Там они встречают интересных умных людей. На поселении Александра подружилась с женой репрессированного командарма Ионы Якира, Сарой, а Леонид стал неразлучен с её сыном Петром, которому в то время было лет 15. В честь друга юности, ставшего позже известным диссидентом, он назовёт своего единственного сына, который родится в 1957 году, когда Леонид, отбыв свой последний срок, поселится в Москве.

Но тогда до этого было ещё далеко…

В 1943 году Леонида Александровича призвали в армию — сначала в штрафбат. Через некоторое время потомка князей и красного командира переводят в химические войска, ведь он учился на химическом факультете. После войны Леонид преподавал в химическом институте, позже стал профессором, членом-корреспондентом Академии наук. Гены великого Менделеева передались?..

Войну Леонид Комаров закончил живым и в высоком чине. Но в 1947 году его снова арестовали, и окончательно он выходит на свободу лишь в 1956 году. Александра Комарова с поселения не вернулась, и что с ней произошло, неизвестно. Наверно, эта неизвестность мучила сына всю жизнь, потому что Леонид Александрович не переставал заниматься семейной биографией. Собранные отцом материалы — целый чемодан — Пётр Леонидович Комаров после его смерти увёз с собой в Америку, куда уехал в 80-е годы на постоянное место жительства. Говорит, что собирается писать книгу об истории рода.

Кроме сына Леонида у Александры и Александра Комаровых были две дочери: Елена (1921—1981), мать Татьяны, и Екатерина (1924—1969), названная в честь бабушкиной парижской сестры. Они росли без матери, сгинувшей на поселении. Воспитывала девочек бабушка — Наталья Трубецкая-Урусова. Это была её идея — после войны отправить Елену в Латвию. Ей казалось, что там внучке будет безопасней. Ведь и так уже внук всё время по тюрьмам…

Окончив во время вой­ны педагогический институт, Елена всю жизнь проработала в отделе народного образования Пролетарского района Риги — открывала здесь русские школы. В Риге у неё родилась дочь. Кто был её отцом, Татьяна так и не узнала. В семье умели хранить тайны… В детстве Татьяна вместе с мамой гостила у бабушки и тёти Екатерины в Москве, на Чистых прудах. Лица прабабушки она не помнит, в памяти остался только обрамлявший его платок из французских кружев (их называли диковинным словом «шантильи»).

Ещё одно яркое воспоминание Татьяниного детства — самовары, много самоваров на полках в прабабушкиной квартире. Куда они потом делись? Скорее всего, их распродали в войну, как и фамильные драгоценности. Наталья Трубецкая-Урусова хотела отправить в Ригу и вторую внучку, Екатерину. Но та была актриса, окончила Гнесинское музыкальное училище, играла в Театре им. Станиславского.

С фотографии на нас смотрит прекрасная женщина с гордой осанкой и стильной причёской.

— Екатерине 45 лет. Это же надо — в 1969 году в Советском Союзе так выглядеть! — восхищается Татьяна.

Екатерине, наверное, и самой понравилось это её изображение, потому что она разослала снимок всем родным и знакомым, хотя вообще-то писала нечасто. А через три месяца её не стало. Она добровольно ушла из жизни. И снова это мистическое совпадение: накануне Екатерина взяла себе звучную фамилию Трубецкая.

…Старинный канделябр, подарок сестры, который Наталья Трубецкая-Урусова привезла из Парижа в 1913 году, можно увидеть в Рижском музее югенда — на столе в гостиной. Он стоит напротив зеркала, так что кажется: их снова два…

 

На свадьбу мать Блока подарила Екатерине Трубецкой белые лайковые перчатки. Полтора века этот бесценный дар передавался по женской линии. Татьяна, как и её двоюродная прабабушка, выходила замуж в этих «блоковских» перчатках.

Похожие публикации