Самый знаменитый грузинский маэстро поделился с «Субботой» своими взглядами на прошлое, настоящее и будущее. И высказал свои прогнозы на конец света, который намечен на 21 декабря.

После развала Советского Союза Гия Канчели словно раздвоился. В музыкальных кругах Запада его знают как серьёзного композитора, автора семи симфоний и множества иных, преимущественно духовных, сочинений. На Востоке его визитная карточка — музыка к фильмам Георгия Данелии «Мимино» (особенно знаменитая «Чито-Гврито» в исполнении Вахтанга Кикабидзе), «Кин-дза-дза», «Не горюй», «Слёзы капали» и другим, а также песни к спектаклю Товстоногова «Ханума», который в советское время не сходил с голубых экранов.

В Латвии 77-летний композитор, ныне живущий в Антверпене, может смело доставать обе свои «визитные карточки». Тут его прекрасно знают поклонники как серьёзных жанров, так и лёгких.

На днях Гия Канчели приезжал в Ригу с особой миссией — послушать свои произведения. В концерте «Необычная выставка: Канчели. Грузия. Латвия» музыка композитора, написанная в разные годы для театра и кино, обрела новую жизнь в исполнении популярного грузинского трио The Shin, Лиепайского симфонического оркестра, а также Интарса Бусулиса и участников группы «Космос».

После концерта самый знаменитый грузинский маэстро поделился с «Субботой» своими взглядами на прошлое, настоящее и будущее. И высказал свои прогнозы на конец света, который намечен на 21 декабря.

Перехода в капитализм я не заметил

— Многие деятели культуры сегодня ностальгируют по советским временам. По сравнению с нынешними счетами за отопление и борьбой за хлеб насущный даже советская цензура кажется им лёгким недоразумением… Раньше можно было картину или симфонию годами писать — без крыши над головой не останешься. Теперь, когда всё вынуждены сами собой торговать, о свободе творчества речи не идёт.

— Мне повезло, я всегда имел постоянную работу в кино — в общей сложности написал музыку более чем к 50 фильмам. Это всегда кормило и давало возможность быть абсолютно независимым в творчестве — мог писать одну симфонию хоть два-три года. Причём чем хуже был сценарий кино и слабее режиссёр, тем с большим удовольствием я соглашался на работу с его картиной.

— Это почему?

— Потому что на музыку к плохому кино уходило от силы три-четыре недели, а с хорошим режиссёром всё могло затянуться на полгода, а то и год. Они просто измучивали меня. Потому что сами мучились. Зато итог был совсем другой. А плохой фильм никакой хорошей музыкой уже не поднимешь.

— Вас послушать, так переход в капиталисты на шестом десятке лет дался вам проще простого! И языки иностранные сами собой выучились…

— Видимо, у меня счастливая судьба. С языками насколько плохо у меня, настолько хорошо у моей супруги — она свободно владеет английским, знает немецкий, понимает фламандский. Никакого перехода из строя в строй я действительно не почувствовал.

56 лет я прожил в Тбилиси, где, несмотря на отдельные сложности, моя музыка была всегда востребована. Когда развалился Союз и в 1991 году к власти пришёл Звиад Гамсахурдия, меня это очень огорчило, но тут же появилась возможность получить стипендию Немецкой академии искусств в Берлине — и мы уехали туда с супругой и сыном.

В Германии я подзаработал, написал первые серьёзные сочинения, и заказы из разных стран пошли один за другим, что дало возможность продолжить жизнь на Западе, пока в Грузии сложные времена. Поскольку эта возможность у меня до сих пор есть, я по-прежнему живу там.

— Неужели душа не рвётся на родной Восток?

— Для меня место жительства не имеет никакого значения. Я и при советской власти уезжал на месяцы в Дома творчества, где лучше всего работалось.

Когда в 1991 году я оказался на Западе, у меня было ощущение, что я переехал в очередной Дом творчества — сперва немецкий, потом бельгийский. И эмигрантом себя никогда не чувствовал, потому что в любой момент мог вернуться на родину. Мы три-четыре раза в году бываем в Тбилиси. Недавно провели там три месяца. В остальное время мы общаемся с близкими по скайпу: нажал на кнопку — и перед тобой внуки, сын, дочка, друзья… Нажал ещё раз — и тишина.

Любовь к родине — не профессия

— Как вы смотрите на то, что сейчас происходит в Грузии? Как относитесь к тому, что сделал Саакашвили? Что думаете о новом президенте?

— На последних выборах я голосовал против Саакашвили, но до этого — за него, потому что люди, которые ему тогда противостояли, для меня не представляли силу, способную принести хорошие перемены Грузии. Я и сейчас не склонен винить Саакашвили во всех грехах и не могу принять, когда его стараются выставить психически ненормальным — это неправда. При том что и мне он не всем нравился. Я глубоко убеждён, что смена власти должна происходить время от времени. Нельзя, чтобы было как в России, когда два человека передают друг другу власть, а всё остальное — фикция.

— Ваш коллега и друг Раймонд Паулс долгое время заседал в Сейме Латвии, за что его тут многие ругали. Эстонский маэстро Арво Пярт посвятил целую симфонию в поддержку Ходорковского… По-вашему, художникам стоит заниматься политикой?

— Тут по-разному бывает. Я никогда этого не делал и не собираюсь. С другой стороны, оставаться полностью нейтральным ко всему — невозможно. Если душа болит за что-то, то это непременно отразится в твоём творчестве.

— На что последнее время ваша душа сильнее всего реагирует?

— Она всегда отрицательно реагирует на фанатизм. Особенно на националистический и религиозный. Когда фундаментализм обретает лицо террористов-смертников, разум теряет всякий смысл. Столь же критично я отношусь и к чрезмерному возвеличиванию православия…

На мой взгляд, маниакальная любовь к своей родине — это тоже не­обычайно отрицательное явление. Я не могу смириться с людьми, профессия которых — любовь к родине. Любовь к родине не может быть профессией, это такое же интимное чувство, как отношение к религии, родителям и самым близким людям. Когда этим гордятся, выставляют на передний план — это приводит к глобальным плохим последствиям.

В Грузии никогда не было вражды между представителями разных национальностей. Тбилиси знаменит тем, что на малюсеньком пятачке старого города стоят грузинский Кафедральный собор, католическая церковь, синагога, русская православная церковь и мечеть. Все жили дружно. Но с приходом Гамсахурдия появился лозунг «Грузия для грузин», который расколол общество.

К моему величайшему сожалению, эта разобщённость пока сохраняется. Я мечтаю о времени, когда политизация общества снизится и не будет противостояния. Но пока не только в Грузии ров между конфессиями и национальностями, вместо того чтобы сглаживаться, расширяется и превращается в пропасть. Это может привести к великой катастрофе.

— Иногда кажется, пропади они пропадом, все эти национальности, если мы не в состоянии найти общего языка. Такого же универсального, как музыка.

— Для меня большое счастье, что музыка, в отличие от литературы и живописи — язык абстрактный и вызывает меньшее противостояние. В том числе со стороны властей.

«Кин-дза-дза» живёт везде и всюду

— Всё, что вы рассказали про Грузию, происходит и в Латвии. Националистические темы у нас тоже в топе. На местных порталах цитаты из фильма «Кин-дза-дза» появляются всякий раз, когда начинает обсуждаться русско-латышский вопрос. Знаменитые фразы про пацаков, чатлан и цветовую дифференциацию штанов до боли точно описывают происходящее в Латвии…

— И не только в Латвии. Везде. Мудрость Георгия Данелии и Резо Габриадзе, когда писали сценарий «Кин-дза-дза», в том и заключалась, что эта тема актуальна везде и во все времена, как музыка Шостаковича.

— Когда же люди перестанут делиться на пацаков и чатлан?

— Думаю, никогда. Одна утопия равенства была создана Марксом и Энгельсом — помните, чем всё закончилось? На мой взгляд, единственный ответ тут — знаменитая фраза Черчилля: демократия — это не самое лучшее, что придумало человечество, но лучшего ещё никто не придумал. Если кто-нибудь создаст более совершенное устройство мира, то, может, противостояние начнёт убывать, а пока одни ходят в фиолетовых штанах, другие — в оранжевых, одним — всё, другим — колокольчик в нос…

— Уже несколько лет подряд Георгий Данелия обещает продолжение «Кин-дза-дзиады» — в виде мультика. Когда же?

— Как раз вчера я говорил с Георгием Николаевичем — он обещал, что премьера состоится в феврале 2013 года. Два месяца назад я закончил запись музыки для анимационной версии, так что ждать осталось недолго. Хотя в целом процесс длится уже седьмой год.

— Сейчас стало модно снимать римейки. Как вам такая тенденция?

— Я к римейкам не очень положительно отношусь. Но в данном случае он оправдан, ведь произошла смена жанра. Данелия громогласно заявил, что больше не сможет снять ни одного художественного фильма, и пришёл к мультипликации. Думаю, что этот анимационный фильм будет иметь не меньший успех, чем художественный фильм.

— Вы свою музыку там сильно меняли?

— Не очень. Все основные темы перешли в анимационную версию, просто были перезаписаны по новым технологиям. Плюс добавились абсолютно новые темы, потому что всё же это другой жанр и герои выглядят по-другому.

Венерические песни

— На ваш рижский концерт пришёл Раймонд Паулс. Вы давно знакомы?

— Больше чем полвека. Помню, как он молодым пианистом приезжал в Тбилиси и играл так необычно для того времени, что я не пропускал ни одного его концерта. С тех времён у нас тёплые взаимоотношения. Вчера Раймонд принёс мне запись нескольких моих тем, сыгранных им на рояле. И как только я начал слушать — сразу сказал жене: «Вот что такое индивидуальность». С первых нот было понятно, что играет не кто-то другой, а Раймонд Паулс.

— У вас были совместные проекты?

— Нет. Но он всегда находил время посетить мои концерты в Риге. Надеюсь, что скоро я смогу услышать его выступление в Тбилиси — буквально вчера Раймонд дал согласие на гастроли по Грузии, Армении и Азербайджану.

— У вас с Паулсом есть нечто общее в судьбе — мегапопулярные песни, которые пел весь Союз и к которым он и вы относитесь прохладно. У Паулса это «Миллион алых роз», у вас — «Чито-Гврито» (в переводе с грузинского — «птичка-жемчужинка»)…

— Кажется, вы первый человек, который правильно произнёс её название. Обычно мне говорят «чита-дрита» или «чита-грита»…

— Вы предвидели, что она станет хитом?

— Боже упаси! Думаю, и Раймонд не знал, что «Миллион» запоют миллионы.

— Вы назвали эту песню «венерической», сравнив по заразности с соответствующей болезнью, — неужели так не любите?

— Понимаете, во всём бывшем Советском Союзе разговор со мной или обо мне начинается с этой песни, и лишь потом иногда пишут о чём-то другом. А вот на Западе, где я уже 20 с лишним лет живу, ни одна живая душа не знает про «Мимино». В музыкальных кругах меня знают по моей симфонической музыке. Но как только я возвращаюсь в бывшие республики СССР — сразу становлюсь «чито-гврито».

— Паулса его «Миллион» кормит до сих пор. А «Чито-Гврито»?

— Никогда не кормила. Почему-то все ресторанные оркестры приписывали её другим грузинским авторам. Как-то я в ресторане гостиницы «Европейская» в Ленинграде спросил у человека, заполняющего рапорт, что за песню они уже восьмой раз играют, кто её автор — он ответил: «Реваз Лагидзе».

— Кстати, как вы относитесь к популярной музыке? Паулс у нас уже десять лет возглавляет фестиваль «Новая волна»…

— Вчера он мне сказал, что покинул фестиваль навсегда. К популярной музыке я отношусь очень хорошо, но к этому фестивалю — не очень. Одни и те же исполнители на сцене и одна и та же публика в зале. Скучно.

— По-вашему, почему не рождается ничего нового?

— Новое вообще рождается очень редко. Но я не думаю, что совсем ничего не рождается — просто время ещё не пришло

Красота не спасёт мир

— 21 декабря всё прогрессивное человечество отмечает конец света. В одном своём интервью вы сказали, что красота и музыка не спасут мир. Так что, это и вправду конец?

— Не думаю, что конец света близок. Но то, что красота не спасёт мир, в этом я абсолютно убеждён.

— Почему?!

— А как она может его спасти? Она если и поднимает в человеке всё самое хорошее, то уж на очень короткое время. Вы можете сравнить популярность массовых жанров (хотя, не спорю, и там есть масса блестящих проявлений) с популярностью гениальной музыки Баха или Моцарта? Там миллионы и миллиарды, а тут — хорошо, если тысячи. Этой красоты — капля в море.Например, можете себе представить, что на концерте Стинга, которого я считаю очень талантливым, вдруг отключится аппаратура и на сцену выйдет блестящий виолончелист, который начнёт играть соло для виолончели Баха? Да зрители съедят этого виолончелиста вместе с виолончелью!

— Получается, мы обречены на пожирание друг друга?

— Если какие-то из ума выжившие националисты или религиозные фанатики и съедят друг друга — вряд ли это может изменить мир. Это локальные трагедии. Но если не будет происходить сближения разных религий, всё может обернуться глобальной трагедией. Вы хотите, чтобы «Лакримоза» Моцарта, лучше и красивей которой ничего не существует, сблизила миллиарды людей? Вряд ли это возможно — миллиардам она не нужна.

— Что же тогда спасёт мир?!

— Не знаю.

Досье

• Гия Канчели родился 10 августа 1935 года в Тбилиси в семье врача. Окончил музыкальную семилетку, геологический факультет университета и лишь в 28 лет — консерваторию. С 1967-го по 1986-й он написал семь симфоний, за Четвёртую получил Государственную премию СССР.
• В 1991-94 годы жил в Берлине, с 1994 года — в Антверпене. Только за последние 10 лет композитор написал около 20 симфонических и камерных сочинений, которые исполняются самыми известными оркестрами и музыкантами.
• Широким массам Гия Канчели больше известен как автор музыки к фильмам знаменитого грузинского режиссёра Георгия Данелия — «Мимино», «Кин-дза-дза», «Слёзы капали», «Не горюй». Всего композитор написал музыку более чем к 60 фильмам.
• Канчели женат 44 года, у него двое детей — 43-летний сын и 40-летняя дочь, и внуки.

Похожие публикации