На минувшей неделе российский премьер Владимир Путин провел десятую, можно сказать, юбилейную прямую линию.

В первые годы это были расширенные пресс-конференции президента России, а 15 декабря этого года в прямой эфир трех телеканалов вышла специальная программа «Разговор с Владимиром Путиным. Продолжение».

Как сообщалось, всего Путину поступило около 1 782 000 вопросов, включая телефонные звонки, SMS-сообщения и письма на сайт. Во время эфира Путин отвечал на вопросы из зала, из Интернета, а также из других городов.

Разговор продолжался четыре часа тридцать три минуты и стал самым длинным за все время проведения этих встреч. Прошлогодний рекорд был улучшен на пять минут.

Для нас же во всем этом интересно то, что после длительного перерыва Владимир Владимирович опять говорил о Латвии.

Надо сказать, что во время своих эфиров президент России о нас вспоминал нечасто, а премьер не вспоминал вообще.

Во время первого разговора со страной в 2001 году Путин, отвечая на вопрос Тимофеева Сергея Анатольевича из Риги: «Собирается ли Россия не на словах, а на деле защищать права и интересы русских в Прибалтике?» — заверил, что будет наращивать усилия в этом направлении.

В 2003-м, отвечая на вопрос Дьячковой Доброславы Ивановны, пенсионерки из Выборга, Путин опять заверил, что Министерство иностранных дел РФ уделяет все больше и больше внимания защите интересов русскоязычного населения в странах Балтии. И сравнил нас с албанцами в Македонии.

«В Македонии принято решение, согласно которому албанское население, которое составляет, по-моему, 20 процентов на юге, обладает правом в таком же процентном отношении иметь свое представительство в органах власти, управления, в том числе и силовых структурах. В Риге, как известно, процентов 40 русского населения. Они с таким же успехом имеют право требовать распространения этого правила и на них», — сказал Путин.

Латвийский МИД тогда очень обиделся. И следующий телемост, в 2005 году, где планировалось общение с жителями Риги, не разрешили. Людям, что хотели говорить с Путиным, не позволили собраться на площади Ливов. Поэтому собеседники Путина стояли на крыше рижского Дома Москвы. Путин пообещал им помощь и поддержку, но заодно похвалил Вайру Вике-Фрейбергу. Сказав, что она понимает проблемы русскоязычного населения.

Больше Владимир Владимирович во время прямых линий о нас ничего интересного не говорил, хотя, конечно, безответные вопросы ему задавали.

Может быть, ничего не сказал бы и нынче. Но на разговоре с президентом присутствовал кинорежиссер Никита Михалков. Который и зачитал письмо женщины, несколько лет назад приехавшей в Россию из Латвии.

«Мой средний сын, 19-летний студент-первокурсник, 21 октября был избит в метро, когда заступился за незнакомую девушку, к которой приставали пятеро кавказцев. Никто из находившихся рядом не вступился за мальчика. Слава богу, кто-то вызвал полицию. С черепно-мозговой травмой он оказался в НИИ Склифосовского.

Несколько лет назад я уехала из Латвии, где имела интересную работу, хорошую квартиру и верных друзей. Я уехала на Родину, в Россию, чтобы сыновья росли и учились здесь. Теперь я очень сожалею об этом.

Что их здесь ждет? Мои дети воспитаны в духе православия. Для них понятия «Родина», «честь», «достоинство», «справедливость» — не пустые слова. Что происходит с Россией? Я в растерянности и отчаянии от происходящего в моей стране. Сегодня Глеб говорит, что не хочет оставаться в России».

Безусловно, Михалков поставил премьера в сложное положение. Потому что Владимир Владимирович ратует за права русских в странах Балтии, призывает соотечественников возвращаться в Россию и стремится задобрить кавказцев. И все это одновременно.

Путин прежде всего поздравил бедную женщину с тем, что она воспитала такого сына. Потом указал, что хулиганы не обязательно кавказцы и среди кавказских ребят есть хорошие, и вспомнил поговорку «Хорошо там, где нас нет».

«Я сам почти пять лет прожил за границей, и я знаю, что это такое. Человек должен определиться», — сказал Путин. В смысле если вернулся, так не жалей, а терпи.

И произнес следующие золотые слова: «Что касается Европы. Ну, Латвия, из Латвии женщина приехала с семьей? Вы думаете, там меньше проблем с уличной преступностью? А вы думаете, там нет проявлений подобного рода со стороны приехавших из Северной Африки? Да там захлестывает преступность…»

Потом, словно спохватившись, добавил: «В Париже, например, захлестывает. Прежде всего речь идет о выходцах из других стран».

Оставим на совести Путина рассуждения о разгуле африканской уличной преступности у нас. Все-таки Владимиру Владимировичу пока не удалось побывать в ЛР, хотя он и хотел. По идее, общество латвийских африканцев «Афролат» могло бы выступить с протестом. Или МВД опровергнуть Путина своими данными.

Но на самом деле эта история очень грустная. Будущий российский президент, безусловно, прав — человек должен определиться. И это, пожалуй, самое трудное. Потому что там, где нас нет, как выясняется, не очень хорошо. И там, где мы есть, тоже все обстоит нелучшим образом.

Похожие публикации