Спикер распущенного Сейма Солвита Аболтиня сделала неожиданное заявление. «Латышский язык, — сказала она, — не только основа нашей культуры, но и наша ответственность перед Европейским союзом, чтобы русский язык не стал официальным языком ЕС».
Я регулярно просматриваю латышскую прессу, но такую аргументацию в защиту латышского языка встречаю впервые. По крайней мере, на публичном уровне.
Вроде бы Аболтиня не относится к числу национально озабоченных гранд-дам «Единства», у нее репутация сравнительно умеренного политика. Вряд ли она в данном случае выразила сугубо личную точку зрения, это скорее позиция латвийской правящей элиты в целом.
Значит, наши правящие воспринимают свою борьбу с русским языком как миссию. Цель миссии — защитить цивилизованную Европу от русского медведя.
Русский язык, по их мнению, — это такой передовой отряд, который пытается проникнуть в Европу, морально разложить ее и подготовить почву для вторжения танков, самолетов и проч. А латышский язык — это пограничный форпост Запада, бдительно стоящий на страже общеевропейских ценностей.
Накануне и в первые годы вновь обретенной независимости очень популярной была фраза: «Латвия — это мост между Востоком и Западом». Имелось в виду, что пограничное положение Латвии является очень выигрышным. Мол, будем самостоятельными, равноудаленными, одинаково дружелюбными по отношению к России и Европе. И потекут по нашему «мосту» товары, люди, идеи в обе стороны — с Востока на Запад и с Запада на Восток. А Латвия от этого будет только обогащаться — как материально, так и духовно.
Но очень быстро идея моста была отброшена. На смену ей пришла другая концепция: «Латвия — форпост западного мира». Ее плоды оказались весьма горькими для большинства жителей республики: разрушение экономики, влезание в долги, раскол на две общины.
При этом никакой особенной благодарности от лидеров западного мира не последовало. Ну да, похлопают изредка по плечу: «Молодцы, парни, как здорово вы справляетесь с кризисом, вы наш авангард!» — и на этом все. Дружба дружбой, а табачок — врозь. О том, как выживать, думайте сами.
Концепция форпоста провалилась еще и потому, что наши правящие неправильно оценили международную обстановку. Они решили, что такой антирусский форпост очень востребован и «старая» Европа будет его поддерживать и подкармливать.
Но холодная война давно закончилась. Отношения между Россией и Западной Европой не особенно дружеские, скорее даже прохладные, но враждебными их никак не назовешь. Крепость на берегах Даугавы, ощетинившаяся в сторону восточного соседа, оказалась никому не нужна.
Кстати, с юридической точки зрения Аболтиня права. Признание русского языка государственным в Латвии означает и получение им официального статуса в Евросоюзе. Только я не пойму: что в этом ужасного для Европы?
Захмелели от национальной спеси
Член Европейского суда от Латвии сравнил употребление русского языка с ездой на автомобиле в пьяном виде.
Профессия судьи обязывает человека быть сдержанным и объективным, идеологически неангажированным. Однако член Европейского суда от Латвии Эгил Левитс этим правилом пренебрег. Он выступил с инициативой, которая больше подошла бы доктору-наци Айвару Слуцису.
«Слабое языковое самосознание, — считает судья Левитс, — является результатом политики советской колонизации… Возможно, необходима широкая социальная кампания наподобие «Не рули пьяным», когда людей убеждают не садиться за руль в состоянии алкогольного опьянения. Так почему не могла бы быть кампания «В Латвии я говорю только по-латышски»?»
Что меня возмущает в этом и подобных высказываниях? Вовсе не то, что латыши волнуются за свой родной язык, — это как раз по-человечески понятно… Возмущает то, что мнения и эмоции русских жителей Латвии вообще не принимаются в расчет. Как будто это какие-то неодушевленные предметы.
Почему никому из латышских VIP`ов не приходят в голову простые человеческие слова? Почему никто не скажет, обращаясь к русским, примерно следующее:
«Дорогие соотечественники! В мире нет другого государства, где мог бы существовать латышский язык. Поэтому для нас, латышей, эта проблема очень чувствительна. Поддержите нас! Я понимаю, что не всем сейчас по карману платные языковые курсы. Моя зарплата (судьи, министра, депутата…) позволяет мне содержать в течение года преподавателя латышского языка. Надеюсь, моему примеру последуют и другие обеспеченные люди».
Ну или как-то по-другому обратиться — но дружелюбно, без наезда, без оскорблений. Судья Левитс в своем высокомерии даже, наверное, не заметил, что сравнил русский язык с пьяной ездой. Неужели он думает, что после таких слов кто-то ринется учить латышский язык? Наоборот. Первая естественная реакция на грубость — ответить тем же, осадить грубияна. Ах, вы принципиально отказываетесь говорить с нами по-русски?! Тогда мы отказываемся говорить с вами по-латышски! И еще поглядим, кому будет хуже!..
Лично я против такой конфронтации. На мой взгляд, единственный реальный (а не утопический) выход из ситуации — это планомерно, без перекосов в ту или иную сторону добиваться, чтобы все жители Латвии знали оба языка — латышский и русский.
Не надо унижать взрослых и тем более пожилых людей экзаменами. Но в школах поставить преподавание следует так, чтобы все выпускники на приличном уровне владели и латышским, и русским. И пусть они дальше сами решают, на каком языке общаться в каждом конкретном случае. Задача государства — обеспечить возможности, а не мелочно контролировать человека.
Вместо этого националисты с завидным упорством делают все возможное, чтобы вызвать у русских жителей Латвии неприязнь к латышскому языку. Перефразируя судью Левитса, хочется сказать: это вы рулите государством, захмелевшие от национальной спеси. Смотрите, не впишетесь в крутой поворот…
Бизнес на отлично Следующая публикация:
Кто носил кеды 54 размера?
