Семья Гомельских родом из Питера. А вот детство Владимира прошло в Риге. Здесь у него и сейчас огромное количество друзей.

— Как ваша семья, коренные питерцы, оказалась в Риге?

— В Риге я прожил 13 лет.

Папа окончил военный факультет Института физкультуры в Питере. Получил армейскую специальность «начальник физподготовки». До этого он был тренером-стажером в женском баскетбольном «Спартаке», где и познакомился с мамой.

В 52-м году призывали в армию прибалтов, которые раньше не служили. В армии оказались все лучшие латвийские баскетболисты, но ни один латышский тренер не захотел работать с армейской командой. И в феврале 54-го отец стал тренером команды СКА (Рига).

— Там играл великан Янис Круминьш…

— Янис весил 145 кг при росте 224 см. Бегать и прыгать он не мог, хотя забивал сверху, привставая на носочки. Но то, чему научил его отец, он делал в совершенстве. Ни разу не было, чтобы бросок Круминьша кто-то накрыл. Ни разу он не промахивался со штрафного. Отец научил его бросать снизу, «из-под юбки».

Валдис Муйжниекс и Гулбис атаковали из-под заслона. Заслон ставил Круминьш. Никто и никогда из этого заслона не выбрался. И он при всей мягкости характера был молчаливым харизматическим лидером. Проигрывать ужасно не любил. Три года подряд эти ребята выигрывали чемпионат СССР и Кубок европейских чемпионов.

Я, когда начал играть в баскетбол, был единственным русскоговорящим в команде, тренер которой владел русским очень плохо. Выучил язык за год, причем так, что в школе меня от занятий латышским освободили как отличника. У нас в семье не говорила по-латышски только мама. Понимала, но не говорила.

— Политика очень заметно вторгалась в спорт?

— Еще как. В 59-м вообще удивительная история получилась. Чемпионат мира проводился по круговой системе. Сборная СССР выиграла у США и Бразилии, оставалась одна игра, с Тайванем. Даже если бы наши проиграли (но такому сопернику проиграть физически не могли!), они все равно стали бы чемпионами мира. В первый раз! Руководство команды всю ночь звонило в Москву, умоляло позволить сыграть.

Но главным идеологом тогда был Суслов, который заявил: «Нам теплые отношения с Пекином дороже ваших золотых медалей!» Хотя тогда они уже не были теплыми.

Вообще работа тренера в основном тяжелая и неблагодарная. В спорте есть только одно место — первое, все остальные — последние.

— Сейчас российские миллиардеры покупают зарубежные спортивные клубы. Не лучше ли вкладывать деньги в развитие отечественного спорта, в детские спортивные школы?

— Насколько я знаю, Прохоров купил баскетбольный «Нью-Джерси», далеко не лучший клуб НБА, какую-то часть английской команды «Манчестер-Сити» купил Усманов, ну и Абрамович… вот и все! Человеку, который дает деньги, нужен имиджевый проект — и он покупает звезд, которые наверняка дадут результат.

Только если у него есть политическая программа, он какую-то часть денег вложит в детскую спортивную школу — это ведь та же благотворительность! До тех пор пока профессиональный спорт в стране убыточен — а он у нас еще долго будет убыточен, — мы зависим от доброй воли людей, которым принадлежат клубы.

— А как вы пришли на телевидение?

— Поначалу я комментировал только баскетбол. В 92-м поехал на свою первую Олимпиаду, в Барселону, и тут мне сказочно повезло! Американцы впервые привезли сборную профессионалов НБА, dream team, команду-мечту. Баскетбол неожиданно стал самым популярным видом, я познакомился с Джорданом, с Мэджиком, с Ларри Бердом.

И отец мне сказал достаточно неожиданную вещь: «Вовка, если ты хочешь по-настоящему приносить пользу, то одного баскетбола на Олимпиаде мало!» Я стал комментировать легкую атлетику, бокс, борьбу, волейбол, гандбол. А на зимней Олимпиаде взял бобслей и сани. Никогда не комментировал футбол. Но его все комментируют и все считают, что разбираются в нем.

Гомельский комментировал и знаменитое шоу «Ледниковый период». Шоу заинтересовало его тем, что для участвующих в нем звезд это вызов! «К спорту это имеет очень косвенное отношение. Среди тех, кто пришел, четыре-пять человек вообще раньше не стояли на коньках — и ведь научились! А сколько тех, кто умел кататься, после двух-трех тренировок сказали: «Да ну вас!» — и ушли из проекта. Проявление звездой спортивного характера, преодоление себя — это дорогого стоит. Хотя, конечно, никакое это не фигурное катание. В лучшем случае танцы на льду».