В Латвии прошла 13-я международная конференция «Балтийский форум», собравшая ведущих политологов и экономистов из разных стран. Эксперты обсудили вопросы сотрудничества и безопасности в посткризисном мире: кто кому помогает, а кто кому мешает, кто кому друг, а кто кому враг.

Нападет ли Россия на Латвию

— На днях в прессе обнародовали исследование шведской военной академии на тему того, как повела бы себя Швеция, если бы Россия… напала на Балтийские страны. Неужели Латвии, вступившей в ЕС и НАТО, до сих пор грозит такая опасность?

— Да в страшном сне нельзя представить, чтобы Россия попыталась вернуть Балтийские страны в СНГ или в сферу своего влияния, — это дело прошлого! Убеждена, что все эти страхи и фобии нагнетаются искусственно.

Все это последствия мышления холодной войны и подсознательные процессы малых стран: мол, если мы будем привлекать внимание к тому, что не чувствуем себя в безопасности, нам будут уделять больше внимания, мы будем играть более важную роль.

Впрочем, люди, которые верят в захватнические устремления России, есть во многих странах Северной Европы. Есть они и в самой России. Во всех странах есть националисты, которые подначивают друг друга, для которых смысл существования — внешний враг. Они строят на этом свою политическую карьеру и нуждаются в поддержке таких же национально озабоченных коллег из России.

Только посмотрите, сколько у нас городских сумасшедших, которые на полном серьезе выдвигают невероятные сценарии омовения ботинок в океанских водах!

А ведь прошло уже более 20 лет после окончания холодной войны. Россия сотрудничает с НАТО в Афганистане, переправляя туда — кстати, из Латвии — невоенные грузы. Произошли колоссальные изменения в отношениях!

— Увы, не все они и в лучшую сторону. Националисты нынче весьма популярны…

— Национализм усилился во всем Евросоюзе. Он связан и с экономическим кризисом, и с провалом мультикультурного проекта, о чем сейчас в открытую говорят Меркель, Камерон и Саркози. Европейцам не удалось создать единое пространство с мусульманами, что спровоцировало усиление ксенофобских настроений.

В результате популистские партии поднимают на щит популистских лидеров. И мы наблюдаем триумфальное шествие националистов по всей Европе — «Настоящие финны» в Финляндии, Национальный фронт во Франции, Партия свободы в Нидерландах, Народная партия в Дании, Партия свободы в Австрии. Вот и Латвия не исключение.

Это закон: когда население находится в постоянном стрессе из-за экономических проблем, неуверенности в будущем, террористической угрозы, преступности, тогда возрастает спрос на политиков-популистов. Они чутко реагируют на настроения и озабоченность простых людей.

Распадется ли Евросоюз?

— В Германии 30-х подобные идеи тоже стали популярны на фоне всеобщего кризисного обнищания… Есть ли опасность повторения истории с фашизмом?

— Я не стала бы так драматизировать ситуацию. За 20 лет европейская интеграция достигла многого. Увы, есть опасность, что многие прогрессивные программы будут свернуты.

Посмотрите на конфликт Италии и Франции из-за беженцев Северной Африки — дошло до того, что был поставлен вопрос о существовании открытой Шенгенской зоны, одного из величайших достижений Евросоюза.

Слава богу, этого не произошло. Но это нехорошие симптомы, которые явно не обходятся без содействия реакционных сил.

— Национализм может приобрести реальный вес?

— Да, и для ЕС это реальная угроза. Националисты — это всегда евроскептики, которые делают упор на суверенитете. Мол, в Брюсселе не так распоряжаются ресурсами, не так защищают интересы их страны…

Такие настроения опасно крепнут. Они связаны с тем, что Евросоюз долго замалчивал эти проблемы из соображений политкорректности. Считалось неприличным говорить о существовании трений между европейцами и мусульманскими иммигрантами. Вот и допустили, что эта проблема вылилась в открытый национализм и популизм. Это может представлять реальную угрозу для европейской интеграции.

— То есть ЕС может развалиться?

— Не думаю. Это может приостановить очень многие интеграционные проекты, а кое-что повернет вспять. Но все решается.

Кому это надо?

— Кому выгодны подобные науськивания стран и людей друг на друга?

— В годы холодной войны существовал так называемый «черный интернационал» — международная организация правых партий, которая курировала их деятельность в Европе. Но сейчас здесь с этим покончено. Не думаю, что есть некий центр, который все это координирует и подпитывает. Просто у политиков такого толка есть единомышленники в среде бизнеса, которые дают какие-то деньги.

— Казалось бы, бизнесменам выгоднее осваивать большие пространства без границ…

— Вы абсолютно правы. Но это зависит от менталитета и образованности бизнесмена. Молодой бизнес, как правило, националистичен. Ему трудно конкурировать и отвоевывать пространство у гигантов, поэтому он хочет снизить конкуренцию, чтобы не мешали всякие пришлые на «его» маленькой территории.

Он живет сегодняшним днем и не понимает, какие выгоды может дать интеграция в перспективе, когда он встанет на ноги. Это называется перископным мировоззрением: вижу только в радиусе, который позволяет моя подзорная труба.

Почему мировой бизнес так долго противодействовал вступлению России во ВТО? Это воспринималось как угроза личным и корпоративным интересам. То же самое с отменой виз для россиян: якобы боялись наплыва русского криминала. Да криминал и так просочится (и просочился), куда ему надо, а нормальным бизнес-отношениям и туризму это мешает!

Чтобы бизнес стал социально и политически зрелым, он должен пройти определенный путь развития. Вот почему Франция, Германия и Италия совершенно спокойно и прагматично решают вопросы с Россией…

Пусть обиды улягутся

— Балтийскому форуму 13 лет. Вы были на первых конференциях — как изменились отношения Латвии и России?

— Сильно. На первых форумах страсти кипели, в публике было много эмоциональных реакций. Сейчас наши отношения стали более ровными и позитивными. Мы все можем проговорить и обсудить, наметить реальные планы и проекты сотрудничества, мы больше смотрим в будущее, чем в прошлое.

Тем не менее надо сделать еще много серьезных шагов, чтобы проломить стену взаимных подозрений и обид. Нужно как можно больше всяких формальных и неформальных саммитов, чтобы все проговорить, все обиды разобрать по косточкам и решить.

— Что для России страны Балтии?

— Тут нет единого взгляда. Кто-то видит лишь проблемы национальных меньшинств и все время об этом дискутирует. Для большинства же россиян это страны, с которыми связано многое в прошлом, близкие по менталитету. Люди любили ездить сюда отдыхать в Юрмале.

Есть некая горечь, что наши пути разошлись, но ни в коем случае нет ощущения, что здесь враги, которые строят козни. Хотя есть политики, которые в своих политических целях все время пытаются разыграть эту карту. Но время работает против них.

Помню, когда я в 90-е приезжала на международные конференции и встречала там чехов или венгров, которые, я уверена, хорошо знали русский, я сразу общалась с ними по-английски: знала, какую реакцию вызовет русский. Сейчас время прошло, раны сгладились и ситуация изменилась коренным образом. Они сами охотно заговаривают по-русски — так всем удобнее. Значит, в Латвии еще не прошло достаточно времени, чтобы все обиды улеглись.

— В Латвии все время опасаются экономической экспансии России: мол, скупают нас русские подчистую!

— Это нормальное явление в эпоху глобализма: у кого есть деньги — тот и вкладывает их. Тем более что в кризис все можно купить по хорошей цене. Это совершенно не связано ни с каким особым заговором в отношении стран Балтии. Если это приводит в страну деньги — почему этого не делать?

— У нас тут навстречу друг другу движутся два референдума: один против русских школ, другой — за присвоение русскому статуса второго государственного языка… Что вы думаете на эту тему?

— Если бы я была русскоязычной, которая живет в Литве или Латвии, и хотела бы не просто торговать на рынке, а делать какую-то карьеру, я непременно выучила бы латышский, чтобы хорошо говорить на нем. Понятно, что старшее поколение испытывает трудности с изучением иностранных языков, но молодежь-то должна учить.

Любой иностранный язык — это огромный плюс. Если у нас будут расширяться экономические и политические контакты, не понимаю, почему бы и латышам не учить русский язык.

— А что вы думаете по поводу статуса русского языка в Латвии?

— Слишком уж это острый политический вопрос. Тут требуется еще время.

Кризис закончился. Но не для всех…

Так считает профессор Высшей школы экономики, зам. Гендиректора — научный руководитель Российского энергетического агентства при Минэнерго РФ Леонид Григорьев.

— Тема «Балтийского форума» — «Евразийский континент после глобального кризиса». А вы уверены, что кризис уже позади? Тут приезжал профессор Хазин и утверждал, что худшее, конечно, впереди…

— Хазин не экономист, а шоумен, который зарабатывает на страхах, раздуваемых средствами массовой информации. Кризис закончился. Острая фаза прошла давно. Германия вышла на предкризисный уровень промышленного производства. Польша подтягивается. Данные по Штатам уже гораздо лучше. Примерно к концу этого года все развитые страны выйдут на предкризисную точку.

Кризис длился почти четыре года и был самым тяжелым в послевоенное время. Единственное падение мирового ВВП со времен Второй мировой. Восстановление идет тяжело, но кризис в классическом понимании — как падение в синусоиде рыночной экономики капитализма — прошел.

Остаются угрозы множества различных крупных проблем, таких как долговой кризис Греции, — такого навалом. Но основная-то картина цикличности уже 200 лет более-менее сохраняется. Законы те же.

— Непредвиденные ситуации, такие как революции в Северной Африке и на Ближнем Востоке, землетрясение в Японии, — они не затянут процесс обратно в яму?

— В Японии ВВП упал всего на несколько процентов. Наоборот, сейчас они очухаются и начнут усиленными темпами тратить деньги и потреблять. Ливийская нефть — около 1,5 процента мировой, около 1,5 миллиона баррелей, а в мире есть три-четыре миллиона резервных баррелей. Так что смертельных проблем нет.

— Может, из России все смотрится так оптимистично, но уж не из Латвии. У нас по-прежнему зарплаты и потребление ужимаются, а цены вслед за мировыми — растут…

— Чего ж вы хотите — у вас был самый тяжелый кризис в мире! Фазу падения вы более-менее прошли, но до восстановления вам еще о-о-очень далеко. Кризис в Латвии по своим масштабам (минус 22 процента за 2008-09 годы) превосходит большинство кризисных явлений XX века и немногим уступает Великой депрессии. В Литве и Эстонии спад тоже очень сильный: 16 и 17 процентов (для сравнения: в Германии — четыре процента, в Венгрии — 6,3 процента). И пока сильных положительных темпов ожидать не приходится.

— Как же нам быть?

— Так просто вам не выйти. У вас совершенно по-другому устроена экономика. Трудно обеспечивать устойчивый рост на базе личного потребления и инвестиций в строительство и недвижимость. Ваш сервисный сектор должен перестроиться на экспорт со странами, которые оживают быстрее.

Кроме того, вы отказались девальвировать национальную валюту, что предлагал МВФ. При такой жесткой фиксации вы проигрываете в конкурентной борьбе. И вот результат. Польша (и не только она) девальвировалась и мигом вышла в плюс, а вы застряли.

Теперь вам предстоит свой долгий путь. И все же кризис уже позади. В этом году МВФ и Еврокомиссия прогнозируют для стран Балтии экономический рост в два-четыре процента. Эти прогнозы больше напоминают психологически необходимый свет в конце тоннеля. Теперь важно сделать ваш сервис ориентированным на экспорт, на страны, которые оживают быстрее. Подъем неизбежен, но он не будет таким интенсивным, как предыдущий. Не надейтесь.

В начале 90-х страны Балтии сформулировали весьма амбициозные цели. Эстония — о планах превращения в «северный Гонконг» с его крайне либеральным экономическим и внешнеторговым режимом. Латвия провозгласила себя «северной Швейцарией», отдавая приоритет развитию банковской сферы…

За время независимого развития по показателю ВВП на душу населения страны Балтии обошли не только страны СНГ, но и большинство государств Восточной Европы. В 2007 году подушевой доход Эстонии достиг 21 000 долларов (больше лишь в Словении), в Литве и Латвии — 18 тысяч и 17,5 тысячи долларов. В то же время в стабильно развивавшейся Польше он составил только 16,4 тысячи долларов.

Очевидно, успехи стран Балтии были во многом обусловлены «советским наследством» в виде современных инфраструктур и промышленности, накопленного человеческого капитала… Одновременно перспектива скорого вступления в ЕС повысила привлекательность региона в глазах национальных и иностранных инвесторов…

 

Похожие публикации