Бесплатные рецептурные лекарства для всех пациентов, снижение цен на медикаменты в несколько раз, точная и своевременная диагностика рака с индивидуальным подходом в лечении, налог на сахар и вредные продукты, а также ежедневный урок спорта в школах — это лишь малая толика того, чем сейчас занимается министр здравоохранения Гунтис Белевич. В интервью «Субботе» он признался, что недовольных его новшествами очень много. «Но всё потому, что в нашей медицине до сих пор царили бардак и откаты, — говорит он. — Те деньги, которые мы вытащим из этих мутных схем, пойдут сразу к пациентам».

Как ударят по онкологии

— Расскажите о новой инициативе, согласно которой в случае неудачного лечения пациента дорогими лекарствами это лечение оплатит фармацевтическая компания.
— До сих пор фарминдустрия делала из пациента не здорового человека, а потребителя, который годами сидит на таблетках. Для этой отрасли главное — рост оборотов, что означает всё больше больных людей и продажа всё более дорогих лекарств. Я же на самом деле руковожу министерством пациентов, и для меня главное — это здоровые люди.
— Тем более кажется странным, что фарминдустрии нужна эта новая схема…
— Европейская ассоциация инновативных производителей лекарств сама предложила такой вариант. В мире такая схема нигде не используется, и в Латвии будет реализован первый пилотный проект. Они согласились, потому что у них не было другого выхода. Они прекрасно понимают, что есть страшные заболевания, от которых можно стопроцентно вылечиться. Например, вирусный гепатит С. Для Латвии он огромная проблема.
Государство оплачивает 75 процентов стоимости лекарств, остальные 25 процентов платит сам пациент. Но никто не говорит о том, что такое лечение помогает только 60 процентам больным. Остальные 40 процентов год пьют лекарства с ужасными побочками, сами платят 25 процентов, или 3000 евро в год. И не помогает! Сейчас есть современные лекарства, которые вылечивают гепатит на 99 процентов, но стоят они 45 тысяч евро. При таком раскладе пришло время сказать фарминдустрии так: вот вы хотите, чтобы мы включали в систему компенсации всё новые лекарства. Мы согласны, хоть это и дороже. Но давайте тогда платить по результату. И они согласились. Как это будет работать — решим уже в этом году, конкретные схемы и модули сейчас разрабатываются.
— Одна из самых больших проблем — это рак. Вы сказали, что в Латвии будет современный онкологический центр. Однако вопрос не в том, чтобы такой центр был, а будет ли доступны его услуги больным в плане очередей и лечения.
— С онкологией мы хотим полностью пересмотреть схему лечения больных. Нужно понять, что рак во многих случаях излечим, но необходим индивидуальный подход — лекарства, которые выписаны не по шаблонной, а индивидуальной схеме. Да, это дорого. Но это более разумно, чем тратить большие деньги на лечение, которое не даёт результата. Как лечат рак сейчас? Таблетками или химиотерапией. Сейчас мы разрабатываем проект современной лаборатории диагностики рака. Эта лаборатория анализирует образец ткани после операции или биопсии. Это поможет установить точный вид рака, и тогда можно будет выбрать самое подходящее лекарство. Ведь если диагноз будет неправильный, деньги на лекарства пойдут коту под хвост. Да и пациента ждёт плохой исход только потому, что лечили не тем. Эту лабораторию мы будем создавать в Риге, объединив усилия всех пяти онкоцентров, которые есть в Латвии.

С рецептом — бесплатно

— Смогут ли пациенты оплачивать те самые 25 процентов цены на компенсируемые медикаменты, если речь идёт о более дорогих инновативных лекарствах?
— У нас есть ещё одна большая цель, к которой мы идём. Сейчас государство тратит на компенсируемые медикаменты 118 млн. евро в год. Пациенты доплачивают примерно 17 млн. евро в год. Моя цель — найти внутри системы эти 17 млн. евро, чтобы пациент ничего не доплачивал. И вторая моя большая цель: сделать так, чтобы государство компенсировало абсолютно все рецептурные лекарства.
— То есть если врач выписывает рецепт, положим, на антибиотик, пациент получает его бесплатно в аптеке? Это кажется невероятным.
— Это вполне реально. Пациент должен лечиться, ходить к врачу и не бояться, что у него не хватит денег на лекарства.
— Во сколько же это выльется для государственного бюджета?
— В системе компенсации медикаментов это 17 млн. евро. А сколько мы продаём в год упаковок рецептурных лекарств — этого не знает никто. Вот когда в конце этого года начнут работу первые этапы проекта «е-здоровье», в том числе и электронные рецепты, тогда мы сможем посчитать, сколько упаковок рецептурных лекарств продаётся через прилавок.
— Неужели такие сведения до сих пор никто не собирал?
— Раньше агентство лекарств по закону обязано было собирать такую информацию, но никогда этого не делало, тем самым нарушая закон. Я писал кляузы, но они вместо того, чтобы начать собирать эти сведения, просто изменили сам закон. К сожалению, если мы говорим о фармацевтическом рынке, мы всегда жили в тумане. Скоро туман развеем. Это нужно ещё и для того, чтобы стимулировать появление аптек в малых населённых пунктах Латвии.
— Каким образом?
— Открытие аптеки в маленьком посёлке с финансовой точки зрения невыгодно. Но у меня есть план: создать такую систему, что аптека будет в каждом населённом пункте как минимум с 800-1000 жителями. Как это сделать? Если я знаю, сколько рецептурных упаковок продаётся в год, то аптеки крупных городов смогут с помощью надбавки по евроценту на каждую проданную упаковку лекарства субсидировать создание аптек в регионах. Для этого надо знать точное количество продаваемых упаковок. Вот мне рассказали недавно о том, что в Нерете есть одна аптека, которая работает только по субботам и только три часа в день. А если человеку нужно лекарство в понедельник? Тогда ему нужно ехать в крупный населённый пункт и искать это лекарство. Это же кошмар!
— В любом случае, сумма, которую люди тратят на лекарства по рецептам, будет огромная. Неужели у государства есть столько денег, чтобы компенсировать эти траты жителям?
— Да, сумма будет большая. Но тогда мы поступим так: давайте начнём компенсировать частично — например, на 50 процентов. Если человеку врач выписал антибиотик, за который он заплатил всего 50 процентов суммы, это уже хороший результат. Хотя бы потому, что это будет стимулировать болеющего не ждать чуда выздоровления и ещё больше запускать свою болезнь, а обратиться к врачу, который выпишет ему действительно нужный препарат. Самолечение нужно свести к минимуму.

Произвол в больницах

— Ещё до вступления в должность министра вы сказали о том, что деньги внутри системы здравоохранения есть, но они тратятся бездарно и часто не доходят до пациента. Спустя семь месяцев у вас такое же мнение?
— Теперь я ещё больше в этом убедился. У нас целый список мероприятий, проведя которые, мы найдём миллионы евро. Все эти деньги пойдут пациентам. О скандале в больнице им. Страдиня, когда административному аппарату выплачивались баснословные премии, я уже рассказывал. Но мы проводим аудит и в других клиниках. Оказалось, например, что в этих больницах нигде и ни с кем не заключён договор о материальной ответственности, нет точного учёта рабочего времени, нет вообще никакого контроля. Полнейший бардак!
— Вы не поинтересовались, отчего так? Почему зарплата кадровика в больнице им. Страдиня больше, чем у министра, в три раза?
— Я не завистлив и рад, если врачи получают хорошие зарплаты. Но проблема в том, что такие зарплаты, по четыре-пять тысяч евро, получают не врачи — рабочие пчёлы, а административный аппарат. Эти потоки денег мы тоже перераспределим в правильном направлении.
— Так вас ненавидеть начнут! Давить в Сейме через своих лоббистов, высказывать недоверие и пр.
— Затравить можно любого человека. Знаю, что будут ненавидеть, но у меня должность такая. Я всё время принимаю решения, которые кому-то не нравятся. Все же кричат так: «Давайте приведите медицину в порядок, но только меня не трогайте, у меня есть своя кормушка, и я при ней хочу остаться!» Дорогие товарищи, ну не будет этого!
Вот ещё пример. У нас же есть система квот: сколько врач может выписать направлений на анализ, компенсационных лекарств и пр. А что бывает с теми врачами, которые не соблюдают это? Да ничего! Но есть такие писатели рецептов, что превышают свои лимиты на сотни тысяч евро в год. Я на эту ситуацию смотрю глазами Луначарского, который сказал, что хорошего доктора и народ прокормит. Мы уже отослали им письма, где призвали их пересмотреть свою практику. Если они не изменятся, то в следующем письме мы уже известим этих врачей о том, что государство не продлевает с ними договор. Мы не можем по-другому, потому что живём в условиях лимитированных средств. При этом какая-то доля ответственности лежит на фармацевтических компаниях, которые всякими способами пытаются влиять на врачей.
— Спросите об этом любого врача — они будут яростно это отрицать!
— Да пусть отрицают что хотят! Я в этой отрасли работаю уже 20 лет. Меня могут любить или не любить внутри этой сферы, но все признают, что я здесь не «компот», поэтому прекрасно понимаю в том числе и скрытые расклады. Понятно, что если я у кого-то своими решениями отрываю прибыль, они будут жаловаться и искать защиты среди своих друзей в Сейме. Они являются спонсорами крупных политических сил. Естественно, будет противодействие. Естественно, меня уже и сейчас хотят снять с трассы, инициировав всякие проверки в KNAB. Но я не бо-юсь!

Ольга КНЯЗЕВА.

Похожие публикации