Если дать всем гражданство, правящая латышская элита может потерять бесконтрольный доступ к внушительным бюджетным ресурсам. И лишиться около миллиарда евро в год. Так что это вопрос не политический или идеологический, а чисто финансовый.

Институт негражданства возник в Латвии 15 октября 1991 года. Благодаря постановлению Верховного Совета «О восстановлении прав граждан Латвийской Республики и основных условиях натурализации», принятом вопреки предыдущим обещаниям руководства Народного фронта о нулевом варианте гражданства, за бортом гражданства Латвии остались около 750 тысяч её жителей.
1 февраля 1995 года в стране был запущен процесс натурализации, в рамках которого неграждане Латвии и граждане других государств могут подать заявление, заплатить пошлину, сдать экзамен по языку и истории и стать гражданами ЛР.
До конца 1998 года на процесс натурализации были наложены искусственные ограничения по ряду параметров — так называемые «окна натурализации», позже их отменили.
* * *
Первым натурализовавшимся гражданином Латвии стал литовец Теодор Тверийонас, переехавший в Латвию в 60-е годы. Здесь он долгое время руководил Латвийской ассоциацией коммерческих банков. По его словам, тот экзамен запомнился ему не как сложный по содержанию, но как чрезвычайно забюрократизированный.
Впоследствии «окна» отменили под давлением международных организаций. В итоге за 20 лет гражданство Латвии в порядке натурализации получили 142 557 человек (данные на конец 2014 года). Сегодня негражданами считаются 262 622 жителя Латвии, в то время как граждан в стране осталось 1 813 466.

Больше всего заявлений на получение гражданства Латвии было подано в 2004 году (21 297), а больше всего граждан стало в 2005 году (19 169 человек). Затем число новограждан стало стремительно падать, достигнув к 2014 году рекорда — всего 939 человек (70 — дети) при 1147 поданных заявлениях.
До 2000 года число не сдавших экзамен по гос. языку было невелико (около 1,5 процента), но с 2000 года процент провалившихся стремительно вырос, достигнув 50 процентов к концу нулевых.
Притормозил процесс натурализации «по вине» Совета министров ЕС и России. Первый с 19 января 2007 года отменил визы для неграждан для въезда в ряд стран Евросоюза. Вторая летом 2008 года тоже отменила визы для неграждан. Главные прагматичные стимулы получения заветных корочек у неграждан отпали. С тех пор число желающих стать гражданами неуклонно снижалось.
В 2012 году, сразу после крайне болезненного для латышей референдума по русскому языку как второму государственному, движение «За равные права» начало сбор подписей за новый референдум — о внесении поправок к закону о гражданстве, которые дали бы возможность автоматически присвоить гражданство всем жителям Латвии.
Инициативная группа собрала более 12 000 подписей, чего по законам того времени было более чем достаточно, чтобы объявить второй этап — на избирательных участках. ЦИК инициировать новый сбор подписей отказалась.
Позже Конституционный суд их действия одобрил, признав, что поправки дали бы возможность оспорить преемственность Латвийской Республики, подорвав её основу.

Тогда против участия в референдуме высказался и мэр Риги Нил Ушаков, который сам в своё время прошёл процедуру натурализации. Ушаков подтвердил: «Закон о гражданстве, который разделил нас на граждан и неграждан, стал самой большой ошибкой Латвии. Государство начали строить на лжи. В 1989 году одним из лозунгов борьбы за независимость было «гражданство всем». Ложь была узаконена как часть жизни». И тем не менее призвал не поддерживать референдум, который, по его словам, стал бы поводом для провокаций со стороны правящей элиты.
В итоге институт неграждан сохранился в прежнем виде. В отличие от большинства европейских стран, наши неграждане не имеют права голосовать даже на муниципальных выборах в самоуправлениях, где они живут, а многие и родились.
Европа не видит особой проблемы в институте неграждан Латвии. Комиссар Совета Европы Нил Муйжниекс заявил, что хоть это и уникальное явление для Европейского союза, однако нисколько не противоречит законодательству ЕС, «поскольку в законах ЕС попросту не прописаны нормы в отношении неграждан». А все упрёки России в адрес Латвии о нарушениях прав человека, включая проблему неграждан, необоснованны.
В соседней Эстонии, где ситуация с негражданами похожая, тема автоматического присвоения гражданства всем негражданам в последнее время зазвучала с новой силой. Лишь треть русскоязычных эстонцев — граждане страны, а неграждан — 85 тысяч, в то время как граждан России там живёт 92 тысячи. Эксперты утверждают, что в нынешней политической ситуации «большое количество неграждан не добавляет чувства безопасности».

Латыши боятся нелояльности новограждан

Илмар Латковскис («ВЛ!» — «ТуБ»/ДННЛ), председатель комиссии Сейма по сплочению общества:
— Вопросы, связанные вероятностными прогнозами, обычно достаточно провокационны, поэтому не могу отвечать на них полностью серьёзно. Поэтому отвечу с долей юмора.
А будет то, что удельный вес неграждан в Латвии снизится до шести процентов. Такая вероятность следует из результатов опросов, которые показали, что многие сохраняют статус негражданина по прагматическим соображениям (например, облегчённые возможности для поездок в Россию и т. д.). Некоторые из неграждан даже не узнали, что у них были все права и возможности достаточно легко сдать экзамены на натурализацию.
Возникла бы народная инициатива, чтобы и водительские права выдавать без требования сдавать экзамены по вождению. Раз уж для получения гражданства не требуется знания латышского языка, тогда и для получения водительских прав не надо знания правил дорожного движения.
На вопрос, почему этого боятся латыши, не хотелось бы также отвечать несерьёзно, но для серьёзного ответа у меня нет эмпирических оснований. Мне неизвестен ни один опрос на эту тему. Предполагаю, что отчасти это могут быть страхи нелояльного Латвии голосования новограждан, к примеру, за русский язык как второй государственный.

Цена вопроса — миллиард евро в год!

Эйнар Граудиньш, политический обозреватель, член Конгресса неграждан Латвии:
— При существующей политической системе Латвии автоматическое присуждение гражданства негражданам Латвии исключено — этого не произойдёт никогда.
Ведь такой шаг в корне изменил бы электоральную структуру, которая в этом случае исходила бы из совсем иной идеологии.
Идеология сегодняшней правящей моноэтнической верхушки построена на раздувании межэтнической ненависти. Это фундамент внутренней политики Латвии.
Сегодняшняя правящая латышская элита чудесно себя чувствует, имея бесконтрольный доступ к внушительным бюджетным ресурсам. Как на уровне самоуправления, так и на уровне государства. Так что присвоение гражданства — вопрос не политический или идеологический, а чисто финансовый.
По моим подсчётам, в карманах правящей верхушки ежегодно оседает около миллиарда евро — вот вам и цена вопроса.
Само латышское общество видит в русскоязычном населении врагов; им это внушили — как наши политики, так и местные СМИ. У латвийской политической элиты есть на тему неграждан даже специальный термин, который даже преподаётся в вузах, — «гражданский оккупант».
С другой стороны, этот вопрос может быть решён мгновенно, в течение часа, если стратегический партнёр США даст указание Латвии ликвидировать институт неграждан. Даже не в добровольном, а в автоматическом порядке.
Чтобы в нашей стране не повторился крымский сценарий. В глазах Америки неграждане, преимущественно русскоязычные, сегодня представляют «пятую колонну» Российской федерации.

В решении дать всем негражданам гражданство я вижу только плюсы. Это означало бы путь к национальному примирению в латвийском обществе, который позволил бы создать и правительство национального примирения, в которое вошли бы и представители партий, защищающих интересы русскоязычных. Да, они по-прежнему были бы в меньшинстве, но с ними не могли бы не считаться.
На мой взгляд, поколение 18-25-летних латышей отнеслось бы к этому решению весьма спокойно. Они и сами массово бегут из Латвии — даже не семьями, а целыми волостями.
Главные противники такого решения — часть населения, которая была связана с нацистским режимом, и их потомки. Это почти вся диаспора западных латышей, которые и запустили термин «гражданский оккупант».
Ведь изначально весь институт негражданства был навязан ими. Народный фронт на заре атмоды обещал гражданство всем проживающим здесь без ограничений.
Уверен, что большинство неграждан восприняли бы гражданство позитивно. Всё же на психологическом уровне любой человек хочет быть привязан к своему государству. Тем более если это его родина. Ведь огромное количество неграждан тут родились, а ещё одна большая часть поднимала эту страну из послевоенных руин.
Процесс натурализации основная масса неграждан воспринимает как циничное издевательство со стороны правящей элиты.

«Многие до сих пор живут… во Второй мировой войне»

 

Арнис Кактиньш, руководитель Центра исследования общественного мнения SKDS:
— С 2004 года мы проводим мониторинг общественного мнения: должны ли неграждане участвовать в выборах в самоуправления. За это высказываются чуть меньше половины граждан Латвии. И чуть больше — против или затрудняются ответить.
Но если бы мы посмотрели отдельно ответы граждан-латышей и русскоязычных граждан, тут разница была бы существенная. Подавляющее большинство вторых уверены, что неграждане должны иметь право голосовать на муниципальных выборах. Большинство латышей стоят на иной позиции.
В чём причина таких расхождений? Ответ уводит нас назад в 90-е, когда возник институт неграждан. Часть общества считает его справедливым, другая — нет. Но мне не хотелось бы мыслить историческими категориями.
Моё мнение: всё это было 20 лет назад.
Сегодня люди должны ответить на вопрос: насколько вообще для них ценен институт гражданства? Если для кого-то гражданство действительно ценность, у него есть возможность это гражданство получить.
Да, для этого надо пройти некий процесс. Но жизнь любого человека состоит из трудностей, которые надо преодолевать, чтобы двигаться вперёд. А требования натурализации достаточно логичны и ни в коей мере не унизительны.
Другое дело, если человеку удобно жить старыми обидами, перекладывая вину за все свои неудачи на кого-то другого.
Разумеется, традиции перекладывать ответственность на других есть не только у русских. У латышей то же самое! Чуть что — во всём виноваты политики, правительство, Россия…
Посмотришь на результаты наших опросов — такое впечатление, что многие люди (и с той, и с другой стороны) в своих головах до сих пор продолжают Вторую мировую войну!
Продуктивно ли это? Даже если и были несправедливые решения — оставьте их в прошлом, простите по-христиански и двигайтесь дальше.

В прошлом году мы проводили исследование для правительства: спрашивали у неграждан, планируют ли они натурализоваться в ближайшие 12 месяцев.
81% ответили «нет». Мы поинтересовались: почему?
Каждый третий ответил: нет надобности, и так проживу.
Каждый четвёртый: я слишком стар.
Лишь 11% не знают гос. языка в нужной мере.
Около 9% считают, что гражданство должно быть присвоено автоматически, — это та самая обида.
6% хотят принять гражданство иной страны.
5% хотят без визы ездить в Россию или Белоруссию.
4,5% считают процедуру унизительной.
То есть большинство этого не очень-то хотят, для них это не ценность.

Теперь ваш фантазийный вопрос: «Что будет, если…» Тут есть много моментов.
Первый — политический. Превращение неграждан в граждан (автоматом или в процессе натурализации) несколько изменит результаты голосования. Одни силы получили бы больше голосов, другие — соответственно, меньше.
К примеру, выросли бы шансы на попадание в Сейм «Русского союза» Латвии.
Это означало бы, что западные устремления нынешних партий власти стали бы менее весомы. Вряд ли смена вектора нашей политической ориентации могла бы стать кардинальной, но для Латвии уже это болезненная и существенная тема. А опросы показывают, что латышские избиратели в большинстве своём смотрят на Россию с опаской.
Многие латыши готовы пойти на некие лишения, лишь бы политической вектор не менялся. И дело тут не в промывке мозгов западной пропагандой, а в собственных исторических опыте и памяти. Ведь трудно найти латышскую семью, которая физически не пострадала бы из-за того, что пришло сюда с востока. И они не хотят туда смотреть…
Не думаю также, что автоматическое получение гражданства что-то изменило бы в образе мышления бывших неграждан, сделало бы их большими патриотами.
Думаю, это вопрос к психологам: можно ли таким образом снять историческую обиду? Я сомневаюсь. Ведь если посмотреть на латышскую часть общества, обида на оккупацию у большей части никуда не исчезла, хоть мы давно живём в независимой стране с пролатышскими партиями у власти.

Похожие публикации