Автор, генеральный продюсер и ведущий Международного фестиваля сатиры и юмора имени Аркадия Райкина More Smeha (Рига, 1991-2001 гг.).

А также: продюсер, сценарист и ведущий ралли «Лучший автомобиль мира для дорог СНГ» (Рига — Одесса, 1993 г.). Продюсер и ведущий международного конкурса модельных агентств Baltic Style (Рига, 1993 г.). Продюсер-партнёр «АМиК» в организации Международного музыкального фестиваля команд КВН «Голосящий Кивин» (Юрмала,1996-2003 гг.). Директор международного конкурса молодых исполнителей популярной музыки «Новая волна» (Юрмала, 2002-2003 гг.). Автор и продюсер фестиваля «Юрмалина» (Юрмала, 2002 г.). Организатор концертов Михаила Жванецкого и Михаила Задорнова, «Городка» и «Фабрики звёзд», Патрисии Каас и Земфиры, хора Михаила Турецкого и группы «Би-2», Верки Сердючки и Максима Галкина, Клары Новиковой и Евгения Петросяна, Юрия Гальцева и Игоря Маменко, да и вообще многих других. Автор сценариев для многочисленных шоу-программ и КВН, эстрадных монологов, реприз и пародий для ведущих артистов и писателей России, автор трёх книг. Лауреат премии «Золотой Остап».

Взлёт падения

Моя первая юмористическая выходка связана с моим появлением на свет: родители ждали девочку — а тут я!

Потом были школьная агитбригада, студенческий театр эстрадных миниатюр, КВН. Я, как нынче говорят, зажигал: писал сценарии, режиссировал, брал гитару — и мы пели, плясали, веселили.

Помню, при поступлении в Латвийский государственный университет имени Петра Стучки сочинение по русскому языку и литературе — о Пушкине! — написал в стихах. Думаю, был принят за смелость, а может, наглость.

* * *

По распределению попал в латвийскую глубинку, где русский вообще не употребляли, и стал сеять разумное, доброе, вечное. Придумал являться на уроки с гитарой, и мы пели Окуджаву, Дольского, известные русские романсы.

Коллеги, существа незлобивые, но завистливые, заподозрили меня в дешёвом авторитете и наслали на мой урок методическую проверку. Директора и завучи районных школ во главе с инспекторами районо расселись по периметру моего кабинета, прозвенел звонок, ученики заняли свои места, и начался урок.

Но пели-то мы на каждом уроке только последние десять минут, а в ходе урока учебная программа соблюдалась должным образом. Причём ученики благодаря поэзии отвечали на вопросы изысканным русским языком, какого никто от них не ожидал.

Прозвенел звонок, школьники вышли из кабинета, а мне предстояло отвечать на вопросы понаехавших гостей. И тут вместо задуманного нашим завучем разноса моей методы раздались аплодисменты.

Не погрешу против истины, сказав, что эти овации перевешивают многие будущие.

Кажется, Ломоносов написал: «Надежды юношей питают», — а мне хотелось бы продолжить: «И в зрелом возрасте надежды нам жить спокойно не дают».

Это меня теребит одна из моих несбыточных до сих пор надежд — чтобы латышам было всё равно, на каком языке вокруг них говорят.

И чтобы к нелатышам латышские правители не применяли геноцида.

Самую доходчивую иллюстрацию к творящемуся в Латвии дал недавно известный художник Юрис Димитерс: «Моему младшему сыну 14 лет. Когда он был совсем маленьким, рисовал латышские и русские танки, а я в его возрасте — русские и фашистские». Ну что тут добавить?

* * *

Профессиональная моя продюсерская деятельность началась с международного фестиваля сатиры и юмора More Smeha.

В 1989 году мне посчастливилось выйти в финал одесской «Юморины», причём сразу в двух номинациях: «Писатель-сатирик» (тогда так величали всех писавших смешное) и «Шоу-группа» (мы выступали с моими песенными пародиями и даже взяли приз зрительских симпатий).

Окрылённый каким-никаким признанием, я стал возить в Москву авторские монологи, показывал их Владимиру Винокуру, Евгению Петросяну, Кларе Новиковой, Илье Олейникову. А мой земляк Боря Розин, победитель той «Юморины», передавал мои тексты Геннадию Хазанову, с которым тогда плотно работал, и заверял, что мэтр пробует их в своих концертах. Так ли это, не знаю: ни одного своего монолога в исполнении Геннадия Викторовича я не видел.

* * *

И вот однажды… в поезде Москва — Рига… меня настигла мысль…

А почему только Одесса? Ригу, конечно, с Одессой не сравнить, но чувством юмора и она не обделена.

Иначе зачем здесь родились и жили Аркадий Райкин, Михаил Задорнов, Ефим Шифрин, да и непрофессиональные острословы: Михаил Таль, рижский бальзам?

Так появилось More Smeha, фестиваль имени великого Аркадия Райкина. Заручившись одобрением детей Аркадия Исааковича Екатерины и Константина Аркадьевичей, мы превратили фестиваль в регулярный, или в «РИГУлярный», с ударением на первый слог.

Фестиваль затевался как конкурс, с вершиной Кубок Аркадия Райкина, проводился в Риге с 1991 по 2002 год и выходил в эфир латвийского и российских телеканалов.

Первые обладатели Кубка — киевляне Владимир Моисеенко и Владимир Данилец.

* * *

В 1993 году фестиваль пробил у рижских властей установление памятного знака (в народе — «мемориальная доска») на доме, в котором родился Райкин, по адресу: Рига, улица Авоту, 4.

Главные идеи фестиваля — освятить жанр именем Аркадия Исааковича Райкина, дать возможность молодым актёрам пробиться на сцену к мэтрам и прямо на сцене спросить у них о секретах истинного мастерства и обеспеченной старости.

Лауреатами More Smeha в разные годы становились Илья Олейников, Юрий Гальцев, Виктор Шендерович, Никита Джигурда, Андрей Ургант, Андрей Данилко.

С 1994 года конкурсная основа отпала, и на фестиваль стали съезжаться матёрые звёзды смеха, а также те, кто матерел на глазах: Максим Галкин, Верка Сердючка, «Чай вдвоём».

Кубок Аркадия Райкина стал вершиной для самих корифеев жанра, и первый флаг на этой вершине поднял Михаил Жванецкий.

Более поздние восхождения совершили Клара Новикова и Ефим Шифрин (1995 г.), Ян Арлазоров (1995 и 1999 гг.), Владимир Винокур (1996 г.), Михаил Задорнов (1997 г.), Роман Карцев (1998 г.), Юрий Гальцев (2000 г.), Семён Альтов (2001 г.).

Похожие публикации