Писатель Сергей Шаргунов побывал в Донбассе, чтобы своими глазами увидеть то, что на самом деле там происходит, и понять, чем всё это закончится. В книгах Сергея Шаргунова так много тонких наблюдений, ярких образов и мудрых выводов, почти афоризмов, что кажется: у него за плечами огромный жизненный путь.

 На самом деле автору книг («Малыш наказан», «Ура», «1993-й»), переведённых на английский, французский, итальянский языки, лауреату российских и международных литературных премий всего 34 года. Но сколько он за это время успел! Сергей окончил МГУ, печататься начал с 19 лет, причём сразу в таком солидном журнале, как «Новый мир». Работал в оппозиционной «Новой газете», проводил уличные акции протеста.

Сегодня Сергей Шаргунов — главный редактор популярного российского сайта svpressa.ru, над которым он работает, кажется, непрерывно, постоянно заглядывая в свой айфон. В 2008 году он был в зоне боевых действий в Южной Осетии, а в 2014-м — в Крыму и на Донбассе.

По приглашению международного медиа-клуба «Формат A3» Сергей Шаргунов побывал в Риге, дал интервью газетам, радио Baltkom и встретился с читателями.

— Сергей, ведь в Донбассе опасно. И всё-таки вы решили туда поехать. Для чего?

— Для меня было принципиально важно своими глазами посмотреть на то, что там происходит, чтобы не превращаться в одного из солдат многочисленного диванного войска и рассказывать другим о том, чего я сам не видел. Я, конечно, встречался с ополченцами, но особенно важно было поговорить с обычными людьми на улице, в общественном транспорте, с девчонками на улице и в кафе.

— А там до сих пор открыты кафе?

— Донецк большой город, и тогда, в мае, он ещё старался жить обычной жизнью. Человеку очень трудно психологически принять войну, он до последнего старается от неё отгородиться. В Донецке на одной улице стреляют и можно споткнуться о мёртвого человека, а на другой выпивают и едят гамбургеры в американском кафе.

— На что там живут люди? Платят ли пенсии, пособия?

— Платят, но с перебоями. Всё это напоминает ситуацию с Крымом, когда выплаты стали задерживать всё больше и больше, а потом и вовсе заморозили.

— Кто контролируют ситуацию в крупных городах?

— В Донецке, безусловно, ополченцы. У них есть своё правительство. Я, например, встречался с министром жилищно-коммунального хозяйства.

— А шахтёры по-прежнему работают?

— Работают. Было предложение провести забастовку, но хозяева на них давят, а семью кормить надо. Нельзя требовать героизма от обычного человека. Люди своё отношение к происходящему высказали на референдуме. Подавляющее большинство здесь — за независимость.

Я видел многотысячную демонстрацию шахтёров под лозунгом «Остановить войну». На ней не было ни одного жовто-блакитного флага, а были флаги Донецкой Народной Республики и России.

Чтобы бомбить перестали…

— Чего хотят в Донбассе?

— Когда бомбят, человек хочет только одного — чтобы бомбить перестали.

Огромная толпа на улицах Донецка выступала против того, чтобы всё здесь принадлежало одному человеку — Ринату Ахметову. Нужно уметь делиться. Должны быть правильные налоги, нормальные зарплаты за каторжный труд. В этом есть перекличка между событиями на Майдане и той русской весной, которая родилась в Севастополе.

Поэтому донецкий пример неудобен тем, кто не хочет расставаться со своими толстыми кошельками.

Главное впечатление от поездки в Донбасс в том, что отчуждение между его жителями и нынешним Киевом крайне глубоко. «Нас не слышали все эти годы», — повторяют в Донецке. Никакая территориальная целостность в данных условиях не может быть сохранена. И это проблема Киева — понять, почему Донбасс оказался территорией, которая не хочет жить с ним вместе, а не обвинять в этом Россию.

— Ваша версия: почему не хочет?

— После того как на Украине перестали существовать Партия регионов и компартия, во власти оказались не представлены миллионы людей: те, кто поддерживал силы, выступающие за тесные и дружеские отношения с Россией, а также те, кого не устраивают предложенные рецепты шоковой терапии.

Я уверен, что Янукович после выборов был бы отодвинут, укрепилось бы множество оппозиционных партий, и цивилизованная смена власти обеспечила бы противовес. Но в результате вооружённого переворота достаточно развитая политическая система была разрушена.

В течение суток вчерашние сподвижники Януковича переметнулись в другой лагерь. Те, кто обещал своим избирателям защищать русский язык, а в курилке матерился на чистом русском, в Верховной раде проголосовали за отмену пресловутого закона о языке. Проголосовали, испугавшись автоматов, за свою жизнь и за свои банковские счета.

Понятно, что после этого люди не перестали бы говорить на русском языке. Но это был психологический удар! Психологической пощёчиной стал и запрет на празднование Победы, одного из стержней русского мира.

Либеральные власти стали действовать намного жёстче, чем Янукович. Он амнистировал тех, кто жёг беркутовцев на Майдане, а сейчас на Украине сажают за высказанное в Интернете мнение. Людей пытают, ставят на колени, унижают человеческое достоинство. Разве это путь в Европу?

По зову сердца

— Кто они, эти люди, которые с оружием в руках воюют против украинской армии?

— На 95 процентов это местные жители.

— А остальные? Много говорят и пишут об участии России в военных действиях…

— Сегодня там нет ни одного кадрового российского военного. Это принципиальная позиция России. Но, конечно, есть добровольцы, которые приехали по зову сердца. Кстати, я встретил в Донбассе врача из Риги. Он оперировал раненых в Славянске и рассказывал страшные вещи. В последние дни перед отступлением помогать раненым было уже невозможно: не было ни света, ни воды.

Среди ополченцев есть настоящие герои. К сожалению, мы даже не всегда знаем их имена. Экипажи нескольких танков остались прикрывать отход армии Игоря Стрелкова из Славянска. Они знали, что погибнут, и погибли. Все. Так что пусть нам не рассказывают о наёмниках, которые воюют за деньги!

— А молодёжь среди защитников ДНР есть? По телевизору мы видим в основном людей среднего возраста…

— Да, оказалось, что молодёжь с обеих сторон не слишком стремится вступать в конфликт. Интересно, что молодые люди в Донецке и Луганске в социальных сетях пишут в основном о спорте, фильмах, когда вокруг уже пули свистят.

У нас в России много официозных молодёжных организаций, которые ходили колоннами, с барабанами и рапортовали о своей верности Отчизне, есть и неформальные патриотические движения. Но ни одна из этих сил не поехала на юго-восток, в Донбасс. Ударной силой сопротивления оказалась «старая гвардия», люди из 90-х. Это парадокс!

— В чём его причина?

— Наверно, те, кто формировался в 90-е, несмотря на сложности того времени, имели более чёткие представления об идеалах и для них образ будущего был более внятно прочерчен. Для молодёжи из Twitter и Facebook чувство самосохранения оказалось дороже идей.

Городская молодёжь привыкла к комфортным условиям, она боится насилия, но ценности в сердце всё равно сохраняются, они могут ожить даже не за дни — за часы. Так, движение за воссоединение Крыма с Россией началось снизу, с группы в социальных сетях. Эта группа молодёжи организовала митинг, с которого всё и началось…

Сегодня появилась тенденция противопоставлять западноевропейские ценности архаике. Нам говорят, что Донбасс — это гримаса прошлого, показывают полинявшее красное знамя и бабушку с иконой. Но это не так. Я не верю, что парень из западного села более прогрессивен, чем шахтёр из Донбасса.

Когда не хватает тепла

— В голове не укладывается, что такая кровавая бойня происходит на Украине. Одни винят Америку, другие — олигархов… Что вы думаете?

— Все эти факторы присутствуют. Но надо и на себя оборотиться. Россия отсутствовала на Украине в течение двадцати с лишних лет. Всё это время переговоры происходили только на уровне номенклатуры и касались лишь финансовых вопросов, не происходило интеллектуального общения, не открывались русские центры.

Крымчане ведь ещё в 1992 году пытались провести референдум, уже была назначена его дата, но Киев при согласии Москвы сделал всё, чтобы его не допустить.

Ещё в 1999 году Украина голосовала за Кучму, выступавшего за тесные связи с Россией. Во второй тур вышел руководитель Компартии Украины Пётр Симоненко, выступавший за единую страну. Вот и надо было поддерживать своих людей!

Мы не вели работы не только с русскими, но и украинцами, другими народами. Я недавно был в Бишкеке. Ещё недавно там не было ни одного книжного магазина русской книги, хотя русский там второй государственный язык. Мы добились его создания, и на открытие магазина пришли и русские, и киргизы, которые изголодались по общению. А русские в Средней Азии вообще оказались за скобками.

Думаю, если спросить живущих на всём постсоветском пространстве, то они выскажутся за интеграцию. Тяга к объединению существует, ей препятствуют политики и олигархи.

В отношениях с украинцами, белорусами, другими народами России в последние годы не хватало тепла, человеческих отношений. А они важнее экономических договорённостей, цены на газ — или, по крайней мере, все они должны быть связаны, потому что отношения между людьми — главный капитал. И, кстати, не только духовный.

Если бы Россия активнее поддержала Сербию, когда её бомбило НАТО, мы получили бы верного союзника и сейчас не имели проблем с «Южным потоком».

— В последнее время стало что-то меняться?

— Да, многое изменилось в сознании россиян, а это самое главное. Подросло молодое поколение, которое не стесняется слова «патриот», они приходят на средний уровень управления, задавая правильный вектор.

Многие из тех, кто долгие годы был скептически настроен к власти, после Крыма плакали от счастья. Хотя есть и такие, кто продолжает выкачивать из страны ресурсы и наживаться на этом. Тут вопрос в том, какая из тенденций будет быстрее развиваться.

Телевизоры в головах

— Раскол между Украиной и Россией зашёл так далеко, что непонятно, как залечить эту рану…

— Во многом это результат информационного террора, ведь у жителей Украины нет доступа к другим источникам информации. Все телепередачи идут под шапкой «Единая Украина», и этой идеей оправдываются убийства. Абсурд: люди выходили на Майдан против олигархов — и получили олигарха в президенты. Они голосовали за него в надежде на спасение от войны, а получили множество убитых и разбитую экономику.

— В отсутствии свободы слова часто обвиняют и Россию…

— Сегодняшняя Россия далека от идеала, но тут даже сравнивать нельзя. В России выходит целый ряд оппозиционных СМИ, вещает радио «Эхо Москвы». В России свободно работают украинские журналисты, а российских, даже промайдановских, на Украине просто никуда не пускают.

На предложения оставить Донбасс в покое, а делать процветающей и демократичной другую её часть, там ответ один: «Сепаратюга!» Если спросить: «Зачем убивать людей?» — тебя тут же оборвут: «Ты за террористов?»

Недавно я отдыхал с сыном в Болгарии, и было с одной стороны забавно, а с другой — бесконечно больно смотреть, как украинцы и русские выясняли отношения. Нормальные милые обыватели лежали рядом на пляже, а казалось: каждый в своём окопе. У каждого в голове свой телевизор, и каждый повторяет то, что видел в своём выпуске новостей.

Но я всё равно не верю, что это навсегда. Рано или поздно люди поймут, с кем им будет лучше.

В развитых западных странах существует сильная социальная система. Тут они во многом взяли пример с Советского Союза. А вот африканским странам и Украине они почему-то предлагают методички по шоковой терапии, и Порошенко уже готов её включать.

«Санкции будут всегда»

— Чем же всё это закончится?

— Исход во многом зависит от внятности позиции Москвы. Если она будет и нашим, и вашим, будет больше жертв и больше крови. Нужно больше делать экономически и политически — например, создать бесполётную зону или признать Донецкую и Луганскую Республики. Главное — чтобы перестала литься кровь, добиться хотя бы заморозки конфликта. Как бы ни относились к Приднестровью, кровопролития там нет.

Любая страна мира всегда защищает своих. Посмотрите, как американцы бьются за каждого своего человека в любой точке земного шара! России с самого начала нужно было действовать более решительно и обеспечить возможность для восьми областей высказать своё мнение параллельно с Крымом.

— Но Запад же всё время грозит санкциями…

— Это больше беспокоит тех, кто заинтересован в выкачке ресурсов, а для промышленности санкции — наоборот, шанс для того, чтобы начать развиваться с опорой на свои силы.

А санкции будут всегда. Россия будет виноватой всегда — даже если она отдаст Курилы, развалится на множество частей, откажется от ядерного оружия и будет непрерывно каяться.

— Откуда такая русофобия?

— Это главный вопрос. Нам мстят за прежнее: за русских казаков, которые были в Париже, за солдат, взявших Берлин, за холодную войну. А ещё есть страх перед огромными территориями, перед русским хаосом, который умеет сам себя окольцовывать в порядок. Отсюда, от стихии, тяга к сильному государству. Есть, думаю, и зависть, комплексы по отношению к сложной русской душе.

Бумажный кораблик в небеса

— Что такое русский мир?

— Некоторые отрицают его существование, но, на мой взгляд, это живая составляющая нашего времени, большое и сложное явление. Русский мир — это прежде всего люди, говорящие на русском языке. Куприн в своё время точно сказал: «Россия там, где русские живут».

Многие русские за рубежом чувствуют тягу не к Российской Федерации, хотя есть и такие, а к некой идеальной России, которая существует в их сознании, связана с детскими воспоминаниями, альбомами с фотографиями, мечтами и сновидениями. И это хорошо. Хотя иногда оборачивается трагедией, ведь в Донбассе люди гибнут за Россию, которую они себе намечтали.

Русские — самый большой разделённый народ, и трагедия в том, что в последние 20 лет он не мог сам о себе позаботиться. Но маятник уже качнулся в другую сторону. Мне нравится выражение «русская весна», оно такое… молодое…

К сожалению, русские как большой народ не привыкли отстаивать свои интересы на улицах. Где митинги в Москве в защиту Донбасса? У нас нет культуры протеста, и этому нужно учиться у Запада. Мы быстро учимся.

— Насколько важно для русского мира православие? Ведь раскол Украины происходит на католический Запад и на православный Восток…

— Православие — одна из основ русского мира. Поэтому не оставить от церкви камня на камня — значит, вырвать стержень, развинтить русскую жизнь, размагнитить человека. Ведь и гибель Советского Союза — это психологическое самоистребление, во многом навязанное извне. В значительной степени это был суицид.

— Однажды вы замечательно сказали, что литература — это бумажный самолётик в небесах. Что должно измениться в человеке, прочитавшем вашу книгу?

— Я буду считать, что добился своего, если читатель будет впечатлён. Если его зацепят эти краски и персонажи, если он узнает в ком-то из героев самого себя. Литература действует не прямо, а такими неожиданными путями. Как дух, который дышит где хочет.

— Сергей, а что, по-вашему, может сделать один человек? Сочувствуем мы Донбассу или нет, события идут своим чередом…

— Фактор личности оказывается едва ли не определяющим. Я от многих слышал, что тему Крыма заранее расписали, заготовили паспорта. Но я-то видел, что всё решалось буквально на коленке, при мне. Так же было и в Донбассе.

Оно и в творчестве так: что напишешь, то и будет…

От человека зависит всё.

Ксения ЗАГОРОВСКАЯ.

Похожие публикации