Чем испанские легионеры отличались от латвийских?

Этот вопрос исследовал Борис Ковалёв — доктор исторических наук, профессор кафедры теории и истории государства и права Новгородского государственного университета им. Ярослава Мудрого, который приехал в Ригу по приглашению международного медиа-клуба «Формат A3»

В Риге побывал Борис Ковалёв — специалист по истории Второй мировой войны и по вопросам коллаборационизма. Автор книг «Повседневная жизнь населения России в период нацистской оккупации», «Добровольцы на чужой войне. Очерки истории Голубой дивизии» и др.

Сложная история бывших советских народов катком прошлась по семье Бориса Ковалёва. Его папа украинец, мама — русская. Первая жена была эстонкой, вторая — финка. По утверждению учёного, все родственные хитросплетения даже помогают ему объективно оценивать исторические события, не передёргивая карты в пользу тех или иных участников.

Великую Отечественную выиграли… румыны?

— В последние годы в мире происходит активная переоценка событий Второй мировой…

— Тенденция переписывания истории началась сразу после окончания Второй мировой. Ещё будучи молодым человеком, я испытал недоумение, когда в социалистической Румынии мне объяснили, что именно они внесли решающий вклад в победу над нацизмом.

«Почему? — удивлялся я. — Вроде Румыния была союзником Третьего рейха, оккупировала Одессу, воевала под Сталинградом…» На что мне сказали: вы не забыли, кто единственный живой и здравствующий кавалер ордена Победы? Это король Румынии Михай. Мол, если бы в некий момент румыны не повернули штыки и не превратились из союзников нацистской Германии в противников — ещё неизвестно, как война закончилась бы.

Недавно я был в военном музее в Париже. И там узнал, что решающий вклад в исход войны внёс героический маршал де Голль. Похожую историю могут рассказать и в Польше. И то, что каждая страна приписывает себе решающий вклад в исход одного из самых трагических событий в истории человечества, с пропагандистской точки зрения нормально.

— А с исторической…

— Предмет исторической науки — не вырывая факты из контекста, рассматривать их корни и в развитии. В самый трагичный 1941 год, когда для советского народа стоял вопрос выживания, наш народ оказался практически один.

Страны, которые на тот момент реально воевали с гитлеризмом (Великобритания и США), находились в определённой территориальной изоляции. Американцы до событий в Пёрл-Харборе, возможно, надеялись повторить свою тактику в Первой мировой — как можно дольше «дружить» со всеми.

Европа же отправилась в крестовый поход против «ига жидо-большевизма». С севера на СССР наступали финны, далее — независимые Эстония, Латвия и Литва, а Испания, хоть официально и не воевала, была представлена значительным количеством профессиональных военных; против России выступили Словакия, Италия, прочие сателлиты. Плюс огромное количество добровольцев из тех стран, которые считались порабощённым или псевдонейтральным. Вот в такой сложной ситуации оказался СССР к концу 1941 года.

За перелом в ходе войны мы заплатили миллионами человеческих жизней. Лишь после этого бывшие союзники Германии и нейтралы оказались по другую линию фронта. Тот же Гондурас объявил войну Германии в марте 1945 года. К победному шествию присоединилось сразу много авторов, которые потом стали примерять лавры себе. А дальше за дело взялись журналисты и «историки».

— Почему же так отодвинули заслуги Советского Союза?

— Вопрос сложный. Сталинский Советский Союз — отнюдь не сказка с размазыванием розовых соплей. Там было совершено много преступлений. В первую очередь по отношению к своему народу.

При этом мы забываем, что СССР активно пытался договориться и с Британией, но желание сотрудничать встречало непонимание со стороны «стран демократии»: они надеялись, что два тоталитарных режима, Гитлер и Сталин, сцепятся и съедят друг друга.

Когда мы со студентами смотрели фильм Лени Рифеншталь «Олимпия», меня поразило то, что на открытии Олимпиады-1936 в Берлине если англичане просто гордо шествовали, то американцы перед Гитлером сняли шляпы, а сборная Франции дружно подняла руку в римском приветствии.

В то время отношение к Гитлеру в Европе было нейтрально-уважительным: он силён, пользуется уважением сограждан, говорит правильные вещи…

Но что бы там ни говорили, главный вклад в войну оценивается количеством жертв, времени сопротивления и количеством экономических, политических и нравственных сил, брошенных на алтарь победы.

Я внимательно прочёл акты Чрезвычайного госкомитета (ЧГК), которые были предъявлены в Нюрнберге. Взять хотя бы мой родной Новгородский район. На начало оккупации в августе 1941 года там проживали 50 000 человек. К концу оккупации 1944 года осталось 1500 жителей. Кого-то угнали в Германию, переселили за линию «Пантера» в Прибалтику, кого-то убили, евреев-цыган уничтожили… Второй момент, который учитывали при подсчёте ущерба, — предприятия: большинство из них было разрушено и уничтожено. Третья составляющая — духовная, культурная, памятники архитектуры. Храмы XII века, бесценные фрески. Для описания этого ущерба привлекли будущего академика Дмитрия Лихачёва — он был в шоке…

Так что все попытки доказать сегодня, что СССР не столько выиграл войну, сколько мешал союзникам, — это от лукавого. И не обязательно смотреть советские архивы. Достаточно почитать мемуары военных лет, книгу Черчилля по Второй мировой, которая получила Нобеля, американские фильмы тех лет, документальные съёмки… Кстати, первый «Оскар» СССР получил за документальный фильм «Разгром немецких войск под Москвой».

Тут нет сомнений, кто нёс основные тяготы войны, кто позволил Европе вернуть элементы цивилизованности и толерантности.

Немецкий сценарий стёр бы Латвию с карты

— В Латвии 9 Мая одна часть общества празднует как День Победы. Другая считает этот день началом советской оккупации — то есть траурной датой…

— На эту тему я недавно дискутировал со своим латвийским коллегой. В 1939 году Советский Союз на повышенных тонах разговаривал с Финляндией, чей экономический потенциал того времени был сравним с экономическими возможностями других прибалтийских стран. И началась небезызвестная Зимняя война.

Советский Союз рассматривал план, как его солдаты вот-вот дойдут до шведско-финской границы, был даже заранее издан приказ, чтобы эту границу не переходили. Но тут оказалось, что финны не намерены сдаваться, они отбиваются. Лишь самая беднота нейтрально встречала советских солдат, считая, что им терять нечего…

В Латвии 1940 года никакого вооружённого сопротивления советской власти не было. Я спросил у коллеги: может, в латышских газетах было некое пассивное и идеологическое сопротивление сталинскому режиму? Он подтвердил, что такого не было, — газеты даже радовались, что грядущие печальные события Латвия сможет пересидеть под зонтиком большого брата. А часть руководства Латвии была весьма сильно, в том числе и экономически, заинтересована в особого рода контактах с Союзом.

Увы, затем сталинская система показала всем свои не лучшие черты. Но это не отменяет того факта, что Латвия не сопротивлялась приходу сюда Советского Союза…

— А что было бы, если бы Латвия осталась под Германией?

— Если читать застольные беседы Гитлера, мемуары других офицеров рейха, становится понятным, что нацистская оккупация была бы несоизмеримо большей трагедией, чем несколько бардачный Советский Союз.

Немецкий план предусматривал либо ассимиляцию, либо уничтожение, либо 100-процентную германизацию населения этих территорий.

Прибалтика была бы немецкой по умолчанию. Даже северо-запад России рассматривался как исконно германский. Новгород в путеводителях обозначался как ганзейский город.

В Прибалтике следов пребывания немцев долго искать не надо — они на каждом шагу. И, конечно, ни о какой независимости Латвии под протекторатом Германии даже мыслей не было. Её просто стёрли бы с карты.

9 Мая — праздник, а 16 марта — нет

— Как специалист по исследованию коллаборационизма можете вы оценить действия латышских легионеров и сказать, можно ли их чествовать?

— Легионеры были и в России — ветераны «освободительной армии» генерала Власова, — только им никто цветочков не дарил. Эти люди по разным причинам встали на путь сотрудничества с нацистской Германией и присягнули Адольфу Гитлеру.

Для меня участие граждан Латвии в войне против Советского Союза начинается уже с конца 1941 года. И мне важнее не то, как они попали в СС, а то, как вели себя эти люди в предлагаемых им чрезвычайных обстоятельствах.

Недавно вышла моя книга об испанской Голубой дивизии (250-я дивизия вермахта, названная по цвету формы испанского фашистского движения «Фаланга»), через которую прошли около 50 000 профессиональных военных. При том, что Испания официально не воевала с СССР. С октября 1941 по август 1942 года испанцы стояли под Новгородом, с августа 42-го их перевели под Ленинград. Я ездил по деревням испанской «зоны оккупации», собирал воспоминания людей о тех временах, читал акты ЧГК. Про испанцев местные жители отзывались по-разному: «хулиганы», «бабники», «ворьё»… Кто-то ругал, кто-то даже смеялся.

После того как испанцев перевели под Ленинград, в Поозерье (чуть южнее Новгорода) появились латыши. И тональность воспоминаний жителей резко поменялась: «садисты», «могли убить просто так, ради развлечения». Так говорили про Латышский легион СС.

Когда в 1943 году часть русских депортировали на территорию Прибалтики, воспоминания снова были разными: у кого-то нейтральные, у кого-то даже позитивные, некоторые, вернувшись в Россию, стали жить в худших условиях, чем когда батрачили в Прибалтике… А вот латышские легионеры вызывали какой-то ужас.

Позже, исследуя акты ЧГК о действиях легионеров, я с удивлением обнаружил, что в местах, где в первоисточнике написано слово «латыши», это слово зачёркнуто и написано «немецко-фашистские оккупанты». Случилось это потому, что к концу войны Советский Союз был заинтересован в создании единого образа врага… и единого образа советского народа.

Поэтому их деяния слегка подчистили.

К слову, для абсолютного большинства стран-союзников было крайне невыгодно подчёркивать явление коллаборационизма… И там было много неоднозначных моментов. Например, вывозившие евреев в нейтральную Швецию датчане часто предварительно переписывали на себя имущество спасаемых. Или как оценить людей, доносивших на соседей ради комнаты в коммуналке, а потом спасавших от ареста их маленьких детей?..

Многое заглаживалось и перевиралось.

О том, что украинские каратели непосредственно уничтожали Хатынь, стали говорить только во время перестройки. В материалах Центра по изучению Холокоста Яд ва-Шем в Иерусалиме рассказывалось, что по время акций по уничтожению населения украинцы брали на себя самые мерзкие поручения.

Понятно, что немцы старались использовать для гнусных дел не лучших представителей покорённых народов: русских, белорусов, украинцев, латышей… И всё же почему они вели себя хуже немцев?

— У нас говорят, что многие из легионеров искренне верили, что, сражаясь с Советским Союзом, они завоёвывают независимость для Латвии…

— Давайте разберёмся: когда был создан Латышский легион СС? Понятно, что готовность передать оружие в руки неарийцев возникла лишь тогда, когда бывшие союзники Третьего рейха стали от него отворачиваться.

В тот критический момент немцы были готовы обещать прибалтам всё, лишь бы остановить неумолимое наступление. Да, латыши становились легионерами по разным причинам: их обманывали, запугивали… Но нельзя забывать, что на какое-то время эти люди стали союзниками Третьего рейха. И неважно, что конкретно они совершили — преступление, тяжкое преступление или проступок… Но их действия — это помощь рейху продлить на несколько дней или даже часов войну, а за каждой минутой стояли тысячи жизней.

— Наше руководство предлагает праздновать победу с Европой — 8 мая. Что вы думаете на сей счёт?

— Тут есть некая игра: по европейскому времени сообщение пришло в один день, по российскому — в другой. Понятно, что Сталин хотел развести два понятия: победа союзников и победа советского народа.

В конечном счёте важнее не дата, а то, что это праздник победы над коричневой чумой. А 16 марта — никакой не праздник.

История ничему не учит?

— В XIX веке Европа сильно пострадала от Наполеона. Но французам всё простили. В XX веке Европа пострадала от Германии. Но немцев сегодня ценят. Что же русских так не любят?

— Всё не так однозначно. Будучи в прошлом году в парижском Дворце инвалидов, мы с супругой с удивлением обнаружили, что пояснений на немецком языке там нет. Когда я был в Страсбурге, местные коллеги посоветовали не называть эльзасцев немцами: они обидятся. И не называть их французами: обидятся ещё больше. Они эльзасцы.

Европа долгое время по завершении Второй мировой войны пребывала в некой эйфории. Потом она радовалась подписанию акта об окончании холодной войны в 1975 году. Казалось, что государства с разными устройствами могут вести мирный диалог. К сожалению, история ничему не учит. Похоже, многие проблемы, казавшиеся если не решёнными, но хоть ушедшими в далёкое прошлое, могут рано или поздно дать нехороший выход.

— То есть дело тут не в особом отношении к русским?

— Я был украинцем по советскому паспорту: мама русская, а папа — оттуда.

Мой родной дед был призван из иностранного города Макеевки (Донецкая область) и погиб, защищая иностранный город Киев. Я всё время поддерживал связь со своей двоюродной сестрой из Днепродзержинска. Недели три назад она сказала: «Хорошо бы Украине иметь атомную бомбу, чтобы сбросить её на вас».

Но больше всего мне понравилась другая фраза моей двоюродной сестры, которая никогда и никуда не выезжала из родного города по причине отсутствия денег: «Теперь нас возьмут в Евросоюз. И через два года мы будем жить лучше, чем в Швейцарии». Точка.

Помню, в нашем тихом советском детстве всегда гуляли легенды на тему, кто кого кормит. Украина всегда рассказывала, что она житница России. То же говорили и Армения, и Грузия. Мол, если они уйдут, насколько радостнее и богаче они будут жить… Латвия уже 23 года независима. И десять лет в Евросоюзе. Я помню, как ещё ребёнком приезжал в Ригу — она казалась мне настоящей Европой. А сейчас, во всяком случае, по качеству дорог, я большой разницы с Россией не почувствовал. Но это реплики на полях.

Кристина ХУДЕНКО.

Похожие публикации