Спецкор «Субботы» побывала на заседании комитета Европарламенте, где обсуждались вопросы возвращения в семьи детей, отнятых у граждан Латвии в Великобритании и Голландии

19 марта в Брюсселе состоялся комитет по петициям по ювенальной юстиции. На повестке дня — дела гражданок Латвии Лайлы Брице и Елены Антоновой, у которых социальные службы отняли детей.

Накануне у здания Европарламента прошёл пикет в поддержку осиротевших родителей. Беда у всех одна: местные органы опеки изымают детей из семей по малозначительным, надуманным поводам. Изымают безжалостно, бескомпромиссно и часто необратимо. Дети отдаются на усыновление в чужие семьи, и вернуть их родителям уже не представляется возможным. Выразить свою солидарность приехали люди из шести европейских стран.

Инициировала заседание депутат Европарламента Татьяна Жданок.

Скажу сразу: заседание могло и не состояться. Дело в том, что родителей, у которых отбирают детей, путём шантажа («Хотите увидеть своих детей? Подписывайте!») вынуждают подписать документ о якобы конфиденциальности дела, по которому родители не имеют права рассказывать о случившемся ни в СМИ, ни в социальных сетях, вообще нигде. Нарушителям грозит уголовное наказание.

Подписала такую бумагу и Брице. Но как только поняла, что её девочке грозит реальная опасность никогда не вернуться в родную семью, плюнула на все условности и забила в колокола. Беспредел ювенальный юстиции приобретает угрожающие масштабы. Её эпидемия поразила многие европейские государства: Великобританию, Германию, Нидерланды, Францию, Латвию, Испанию, Румынию, Грецию, Польшу, Литву, Венгрию, Норвегию. Настоящий крестовый поход против традиционного института семьи.

На заседании комитета по петициям один из родителей продемонстрировал евродепутатам тайно заснятый на мобильный телефон процесс изъятия детей. Это был фильм ужасов. Дети захлёбывались от крика и плача, а дядя в погонах спокойно, без какой-либо эмоции на лице спустился с третьего этажа, не спеша пересёк двор и упаковал перепуганных насмерть малышей в автомобиль.

…Многие депутаты не сдержали слёз. Об этом не говорить — об этом кричать надо!

История Лайлы Брице

Наша газета уже рассказывала историю Лайлы Брице. Коротко напомним, как двухлетняя Катюша попала в лапы органов опеки. Лайлу срочно вызвали в редакцию, где она работала. Ехать надо было обязательно, иначе грозило увольнение. Старшая дочь Майя была в университете, выручить согласилась подруга. Но на беду застряла в автомобильной пробке. В квартире она появилась уже после того, как туда, открыв дверь своим ключом, вошёл лендлорд (хозяин жилья). Увидев девочку одну, вызвал полицию, которая и увезла Катю. После назидательной беседы полиция намеревалась вернуть ребёнка.

Но появилась работник социальной службы Клара Масенда и услужливо протянула Лайле бумагу: «Подпишите, это разрешение на оказание медицинской помощи ребёнку». Лайла подписала. Как выяснилось — приговор себе и дочке. Это потом она узнала, что сценарий таких подлогов давно разработан и успешно работает. Растерянные, перепуганные матери готовы подписать что угодно, лишь бы вернуть дитя. Катя Брайс (так звучит фамилия девочки на английский лад) была передана на насильственное удочерение.

Битва Лайлы Брице за дочь длится с 5 марта 2010 года. В последний раз она видела девочку 6 мая прошлого года. С тех пор социальные службы не дают матери никакой информации о том, что с Катей и где она находится.

История Елены Антоновой

19 марта, в день заседания комитета по петициям, Николай и Анастасия отмечали свой 11-й день рождения.

Рядом с ними в Голландии была их родная мама Елена и надзиратели органов социальной службы, в присутствии которых проходит теперь каждое их свидание.

В Брюссель приехал старший сын Елены Илья, который уже второй год сражается за возвращение младших брата и сестры в родной дом. Именно сражается, другое слово и подобрать трудно. Человек всегда слабее системы, Илье и самому пришлось пережить немало. Его сажали в тюрьму, ему грозили физической расправой. Истратив все накопления на адвокатов и прочие юридические издержки, он вынужден был оставить учёбу в университете (на юридическом факультете). Но молодой человек оказался неробкого десятка и намерен продолжать помогать матери.

Вот что он нам рассказал:

— Двойняшек Колю и Настю изъяли из семьи в марте 2012 года. В дом ворвались органы социальных служб и полиция и увезли детей в интернат. Маме даже не объяснили, за что.

Потом нам объявили, что причин, по которым девятилетние дети никак не могут находиться с родной мамой, аж две.

Первая: мама общается с сыном и дочкой только на родном русском языке.

Вторая: а вдруг мама вместе с детьми захочет вернуться в Латвию?

(Когда Илья озвучил эти причины — а именно он выступал вместо матери, — зал заседаний возмущённо загудел. Да и есть отчего, ведь первая причина — явное нарушение Европейской конвенции прав человека, которая не запрещает детям общаться на языке матери. Вторая и вовсе абсурд. Любой гражданин Европейского союза имеет право на свободное передвижение в рамках Шенгенской зоны.)

После того как я сумел подать на социальные службы заявление в полицию (что вообще удаётся крайне редко) и подключил местные СМИ, прокурор выдала ордер на мой арест.

Основание — угроза и оскорбление работников социальной службы. Меня элементарно хотели упрятать в тюрьму, чтобы я не мешал процессу. На полгода я вынужден был покинуть страну. В ноябре 2012 года вернулся и тут же был арестован. Три дня провёл в одиночной камере. Но следователи сразу поняли, что дело моё шито белыми нитками, и отпустили. Потом я узнал, что прокурор, выдавшая ордер на мой арест, тесно связана с организацией по опеке детей. Моё заявление на опеку над двойняшками удивительным образом также оказалось в руках этой женщины. Конечно, она отказала.

Свидания проходят один раз в две недели по два часа. В закрытой комнате, под надзором опекунов. Ни о каких прогулках в городе, походах в зоопарк и речи не идёт. Кстати, разговаривать на русском им строго запрещено, как сказано, «в интересах работников опеки». И не только с мамой, но и друг с другом в стенах интерната.

Отец? Мама с ним давно в разводе, сегодня он живёт в Бельгии. Именно он и сдал родных детей, а на судах просит, чтобы их оставили в интернате, мотивируя тем, что хоть так может с ними встречаться. На самом деле вот уже несколько месяцев он в интернате не появляется. На одном из судов «папочка» проговорился, что всё это затеял, чтобы не платить алименты.

Сценарий изъятия детей в Голландии разработан безупречно. Как правило, это происходит в пятницу, чтобы родители в панике не понимали, что делать, а к понедельнику готовы были подписать любые бумаги, лишь бы увидеться с детьми.

Самое любопытное, что большинство организаций, изымающие детей, частные. Очень удобная схема. Лицензию на частную деятельность по изъятию детей выдаёт государство, а потом, когда начинаются жалобы, — умывает руки: мол, это частное предпринимательство, мы в их дела не вмешиваемся. А компания потом передаёт детей в государственные социальные службы.

В Европе забрать детей из семьи могут по любому, даже самому пустячному поводу. Не понравилось соседу, что дети играют на улице перед его окнами, — строчит донос, услышали громкую музыку — донос, увидели, как мама нежно обнимает ребёнка, — донос.

Доносить — нормальная практика. И объяснить чиновникам, наделённым властью, что никаких нарушений не было, невозможно! Особенно жёстко достаётся от этой системы семьям иммигрантов.

Две недели назад маме открыто сказали: мы не собираемся возвращать вам ваших детей. А мы не собираемся сдаваться и будем бороться за возвращение Насти и Коли в родную семью.

Ювенальный бизнес

Цветные революции, миграция, глобализация, кризис. Мир трясёт. Очень «удобно» в этот список вписались деструктивные идеи ювенальной юстиции, работающие на разрушение традиционной семьи. Во многих европейских странах ювенальные суды проходят закрыто, быстро, не подчиняясь общей системе юстиции.

Деньги вокруг этого «правосудия» крутятся серьёзные. Заинтересованность органов социально опеки очевидна, ведь за каждого изъятого ребёнка органы опеки, интернаты получают от 30 до 80 ???????? евро в год, сотрудники опеки — приличную добавку к жалованью, а приёмная семья — 500-550 евро ежемесячно плюс льготы по налогам. Не случайно многие приёмные семьи имеют гораздо более низкий материальный достаток, чем семья биологических родителей. По мнению некоторых аналитиков, торговля детьми (иначе и не назовёшь) не менее прибыльное дело, чем торговля наркотиками.

А вот другие факты.

На Западе немало женщин отказываются или не могут рожать по медицинским показателям (частая причина — ранняя половая жизнь, аборты). В Англии, например, бездетна каждая седьмая пара.

На Западе разрешены однополые семьи, которые со временем хотят иметь ребёнка.

На Западе пошла повальная мода на детей иммигрантов из Восточной Европы, потому что им не нужны чёрные, жёлтые, красные ребятишки, им нужны похожие на них. Вот почему у судов в Голландии, Франции, Германии, Великобритании рыдают матери из Латвии, Литвы, Польши, России.

Казалось бы, 46 стран Совета Европы присоединились к Европейской конвенции прав человека, где оговорено право на частную жизнь. Что происходит на самом деле? Это право попросту уничтожается! Вот и получается, что одна система заставила наших женщин покинуть родной дом в поисках работы, другая — лишила их материнского счастья.

Лёд тронулся

Европа не откажется от ювенальной юстиции. По крайней мере в ближайшем будущем.

Но о циничном беспределе социальных служб заговорили по всей Европе.

— Европарламент не судебный орган, — по итогам нынешнего комитета по петициям отметила Татьяна Жданок. — К сожалению, мы не в силах приказать вернуть детей в родные семьи. Но тема уже вышла за рамки компетенции какой-то одной страны. И в частности благодаря возможности рассмотрению таких жалоб в комитете по петициям в Европарламенте.

Политики ведь отзываются на то, что волнует их избирателей, а наш инструмент воздействия — политическое давление. По итогам мартовского заседания можно уверенно сказать: лёд тронулся. Мы будем активно привлекать к этой проблеме внимание общественности всех стран. От имени комитета по петициям напрямую будем писать британским, нидерландским и властям других стран требования прекратить бесчеловечную практику массового изъятия детей и разрушения института семьи. Традиции семьи, язык семьи, право ребёнка говорить и учиться на языке семьи, право сохранять культуру своего народа — всё это должно победить на уровне Европы.

Предприняты и практические шаги. Мы создаём специальный сайт по семейному праву и правам детей для русскоязычных жителей, которые уезжают в Англию, Голландию, Германию, другие страны. Среди нашей молодёжи есть юристы, получившие образование непосредственно в этих странах. На страницах сайта они будут регулярно давать консультации, советы, как лучше поступить в той или иной ситуации, куда и к кому обратиться за помощью. Мы будем рассказывать конкретные истории.

Вместо эпилога

Рассказываю про увиденное и услышанное в Брюсселе приятелю. Эмоции через край. И вдруг слышу:

— А ты знаешь, нет дыма без огня. Может быть, родители сами виноваты?

— Допускаю. Но в 99 случаях из 100 наказание неадекватно их «проступку». Отнимать у родной матери детей на основании того, что они разговаривают в семье на её родном языке, абсурдно и возмутительно.

— А оставлять одного?

— Ты знаешь, меня совсем ещё мелкую бабушка отправляла во двор гулять с друзьями одну. А вечером с трудом зазывала обратно. Папа с мамой работали, им не до меня было. И ничего, маргиналом, как видишь, не стала.

— Тогда время другое было, — буркнул приятель.

— Согласна, другое. В наше время государство киднэппингом не промышляло…

Елена КОНИВЕЦ.

Рига — Брюссель — Рига.

Похожие публикации