8 мифов о жизни послевоенной Латвии, на которые пролил свет третий том книги «Черновики будущего». По просьбе «Субботы» соавтор книги председатель Союза журналистов Юрис Пайдерс разоблачает фальсификации истории

Первый отзыв читательницы «Черновиков»: Очень трудно читалось!
Вопрос: Почему?
Читательница: Всё время плакала. Ведь это молодость моей мамы…

* * *

Первый том книги «Черновики будущего», охвативший события 1934-40-х годов, побил рекорды продаж, обогнав в списке бестселлеров даже дамские романы и детективы. На русском языке пришлось выпускать второй тираж — и тот разошёлся моментально.

Зато в библиотечном распределителе, куда авторы предложили 100 бесплатных экземпляров для распространения по малым библиотекам Латвии, от книги… отказались. Сказали, что не потерпят фальсификации истории. «Вот и вся наша демократия! — смеётся Юрис Пайдерс. — Двух мнений быть не может. Факты — ничто, правильная интерпретация — всё!»

На днях вышел третий том, на латышском и русском языках, о событиях в послевоенной Латвии в 1947-55 годах. В ближайшие дни книга появится на полках книжных магазинов.

* * *

— Послевоенный период Латвии был вовсе не таким однозначным, как его пытаются представить официальные историки, — считает Юрис Пайдерс. — Как чётко высказался мой соавтор Игорь Юргенс, это было время величия и позора. И очень малоисследованный период.

В советское время про него предпочитали молчать, потому что власть не хотела напоминать о жестоких идеологических кампаниях и суровых экономических решениях. После обретения независимости этот период рассматривали исключительно в контексте страха, депортаций и борьбы латышей с советской властью.

Мы хотели обрисовать объективную ситуацию во всём её многообразии, сосредоточив внимание на фактах и документах, связанных с послевоенным восстановлением промышленности и сельского хозяйства. Параллельно представили свидетельства очевидцев того времени, которые рассказывали, как на их жизни отражалась политика властей того времени.

Миф 1-й

Налогов в СССР не было, поэтому пенсии людям, которые строили враждебное советское государство, не полагаются.

— Это любимый миф нашего министра благосостояния. Надеюсь, ей расскажут, что в СССР налоги были, а за их неуплату реально сажали. Самыми большими были налоги с оборота, которые были дифференцированными: до 70-90 процентов, на товары не первой необходимости. И эти деньги шли в бюджет, из которого и создавалась инфраструктура.

В независимой Латвии за 20 лет построили один Южный мост — самый дорогой в мире. Но все пользуются тремя другими мостами, построенными за счёт налогов нынешних пенсионеров.

Миф 2-й. Советская власть разрушила процветающее в конце 30-х годов сельское хозяйство Латвии, которое было на уровне Дании. (Исходя из этого вычисляется объём компенсаций за ущерб во времена оккупации.)

— Это не совсем правда. Из 26 районов Латвии лишь три-четыре района в Земгале были на уровне Дании и давали около 80 процентов всей экспортной продукции. Остальные же районы, особенно в Курземе и Латгалии, были отсталыми и отличались от передовиков чуть ли не в десять раз. Примечательный факт: в этих регионах в то время половина детей не посещали школу.

Если бы Латвия осталась независимой, устоявшийся уклад всё равно был бы разрушен рыночными отношениями: товарное производство могло успешно развиваться лишь в окрестностях Риги и других городов. А крестьянам из отдалённых районов было некуда сбывать свою продукцию.

Миф 3-й

Колхозы разрушили традиционный образ сельского хозяйства Латвии.

— По большому счёту системы обязательных поставок и сельхозналогов 47-48-го годов разрушили сельское хозяйство ещё до коллективизации. Колхозы только поставили точку. И стали инструментом выкачивания ресурсов. Тогда задача советской власти была перераспределять ресурсы из сельского хозяйства на нужды военно-промышленного комплекса.

На эти деньги восстанавливали разрушенную во Второй мировой промышленность. Кроме того, не секрет, что СССР готовился к новой войне. Нужны были средства для модернизации вооружённых сил, создания атомного оружия и т. д.

Уже в 50-е шла война в Корее; в небе воевали пилоты СССР и США… Помню, в университете у нас была кафедра гражданской обороны, там преподавал полковник в отставке. В прошлом он был пилотом, в китайской форме воевал в Корее, сбил двух американцев, сам был сбит, но дотянул до линии фронта и сел на правильную сторону. Именно на этом фронте обкатывали новейшее вооружение.

Миф 4-й

Если бы не оккупация, Латвия процветала бы.

— Давайте смоделируем, что в 45-м году Латвия становится нейтральной и независимой. Произошло бы примерно то, что случилось в современной независимой Латвии за последние 20 лет. СССР отсрочил этот процесс. Случились бы полное разорение мелких крестьян и их массовый отъезд за рубеж…

Сельскохозяйственная модель большей части территории Латвии 40-х была неэффективной. Скажем, в Латгалии жили много больших крестьянских семей, которые не могли прокормиться. И им нечего было оставлять детям в наследство: землю нельзя было делить на мелкие кусочки бесконечно. Так что никакого процветания не намечалось. Система «рынок всё распределит» поставила бы на той же Латгалии крест, также как и на половине Курземе.

Миф 5-й

После вступления советских танков в 40-х началась великая подпольная борьба против оккупации.

— Когда советская власть в 1940 году начала земельную реформу, перераспределяя «кулацкую» землю тем, у кого её было мало или не было вовсе, то заявки новым властям подали около 150 тысяч крестьянских семей. Это 600-700 тысяч крестьян. Добрая половина сельского населения Латвии! То есть реформа пользовалась массовой и добровольной поддержкой народа.

Так что в 1940 году в Латвии и не было сопротивления советской власти. Было много людей, которые надеялись, что советская власть будет более справедливой. Правда, разочарование для этих людей наступило довольно быстро. Когда после освобождения от немецких оккупантов провели вторую земельную реформу, заявок стало вдвое меньше.

Миф 6-й

Местные представители советской власти — предатели, подписывавшие приказы о расстрелах и депортациях.

— Все крупнейшие кампании такого рода не были связаны с местными властями. Представители ЦК КПСС из Москвы направлялись сюда надсмотрщиками, которые несколько первых лет следили за местными властями. Если что — сразу сигнализировали в центр.

Все главные указания, в том числе по борьбе с «кулаками», поступали из Москвы. Отчёты о проделанной «работе» также подавались напрямую министру внутренних дел СССР. Того, кто ослушался бы указаний сверху, на следующий день убрали бы. Максимум, что могли местные, — в момент заполнения «квоты» (скажем, на высылку) одного человека поменять на другого.

Миф 7-й

Если бы не депортация 49-го года, латышей было бы больше.

— Поначалу «кулаков» привлекали «за неуплату налогов». Как Ходорковского. Налоги им ввели такие, что заплатить их было нереально. К тому же был введён запрет на торговлю — продавать мог только сам крестьянин. А ему либо работать, либо торговать. Им не разрешали вступать в колхозы или избавляться от земли. Этот социальный слой был обречён на уничтожение.

В результате с 48-го года начались массовые отправки людей в тюрьму и лагеря в Сибирь. Обычно это был срок плюс ещё на пять лет запрет на въезд в ЛССР. Такие приговоры штамповали тысячами. Но представьте: главу семьи отправляют в Сибирь, имущество конфискуют, а семья идёт по миру. Это не способствовало росту симпатий к советской власти.

И тогда Москва решила провести массовую депортацию — не в тюрьмы и лагеря, а на вольные поселения в Сибири. Это была более мягкая форма удаления «кулаков». Меньшее зло. Но это был очень жёсткий период, который с позиций нашего времени не понять.

Миф 8-й

Государственность Латвии и возможность последующего восстановления независимости спасли те, кто оказывал вооружённое и моральное сопротивление советской власти.

— И это не совсем так. Если бы народ массово сопротивлялся советской власти, это привело бы его к гибели. Поскольку Латвия — приграничная территория, куда могли бы десантироваться войска возможного противника, отсюда в рамках госбезопасности СССР могли бы депортировать всё население по национальному признаку.

Так было с кавказскими народами, крымскими татарами… Их распылили бы по 10-20 тысяч в разные области России, Казахстана и т. д. Не случайно Сталину приписывают слова: «Если будет продолжаться вооружённое сопротивление, то Литовская ССР, конечно, останется, но неизвестно, будут ли в ней литовцы».

В этом случае Латвия стала бы не советской республикой, а автономной. И призрачные шансы на восстановление её независимости вообще исчезли бы. Как у Карелии, которая была деградирована из союзной республики до уровня автономной и осталась в составе СССР.

С другой стороны, если бы все ринулись рьяно выполнять указания Москвы, здесь был бы голодомор украинского образца. Ведь ресурсы в первые послевоенные годы изо всех республик выкачивались безбожно.

Сохранение государственности оказалось возможным лишь благодаря обоим элементам. Относительно серьёзному сопротивлению советизации и одновременно тем, кто, работая во власти, старался разумно амортизировать централизованную политику — спасая от сверхэксплуатации и добиваясь послаблений для населения.

В итоге мы получили много свобод, о которых могли лишь мечтать жители основной части СССР. Сельским жителям Латвии, Литвы и Эстонии уже в конце 40-х годов выдали паспорта, а в российской глубинке — на 30 лет позже. Кроме того, здесь во все времена было гораздо свободнее, и это глупо отрицать. Но было бы на то желание Москвы — всё это можно было в одночасье прекратить.

Досье «Субботы»: «Черновики будущего»

На днях вышла третья книга из четырёхтомника, который охватывает историю Латвии с 1934 года по наши дни.

Авторы книг — президент Балтийского форума Янис Урбанович, председатель правления Института современного развития Игорь Юргенс (Россия) и председатель Союза журналистов Латвии Юрис Пайдерс — изучили все доступные архивные документы, свидетельства очевидцев, газетные публикации и другие материалы о прошлом нашей страны. Их выводы часто существенно отличаются от ныне принятой официальной трактовки событий тех лет.

В книгах приводятся сотни фотографий и фотокопий документальных свидетельств. Факты, изложенные в документах, сравниваются с впечатлениями свидетелей тех лет.

Впрочем, каждый читатель может на основе опубликованных документов сделать собственные выводы.

Похожие публикации