«Суббота» связалась с Сергеем Юрским по телефону в Москве, чтобы поговорить о новом проекте. Однако наша беседа вышла далеко за пределы этой темы.

Вспомнив о том, как пять лет назад он побывал в гостях у «Субботы» на крыше нашего издательского дома, Сергей Юрьевич охотно разговорился о современных нравах, кино, театре, своём детстве и самых дорогих для него людях.

— Сергей Юрьевич! Ваши чтения особенные. Вы как будто каждый раз открываете автора заново — для себя и для зрителей. В феврале вы представляете в Риге Dewar’s чтения — а следовательно, нам предстоит открыть писателя Дьюара?

— Нет-нет, дьюаровские чтения вовсе не предполагают, что я должен читать Дьюара! Я буду читать в Риге всё, что захочу. Всё, что мне нравится.

— Значит, Дьюар вам не нравится?

— С книгами этого автора я познакомился одним из первых в России — представлял первое издание книги Томаса Дьюара «Путешествие вокруг света» на русском языке. Дьюаровская библиотека — это определённый стиль независимой литературы — точнее, салонной независимости. В Дьюаре есть юмор, ирония, чувство достоинства, но — как это ни печально! — потрясающее чувство превосходства. А потому мне этот человек не слишком симпатичен.

В каждой стране, где побывал Дьюар во время своего путешествия в 1894 году, он находил подтверждение тому, что Британия — это цивилизация, а все остальные — дикари. Любая страна — будь то Тасмания, Япония, Китай или Америка — для него куда менее интересны, чем его великая родная Британия.

— А Россия?

— Россию Дьюар не посетил, рассудив, вероятно, что это такая дыра, в которую и заезжать не стоит.

— Может быть, так и надо — любить и ценить только своё? Сегодня повсюду засилье западной культуры — от стиля в одежде до американизмов, которые вплетаются в речь к месту и не месту…

— Меня это очень расстраивает. В Москве по Арбату в День святого Патрика ходят толпы молодёжи в ирландских шляпах. Я считаю, что это же самоуничижение! Не понимаю, почему мы должны отмечать этот праздник или День святого Валентина! День святого Валентина приходится на канун Сретения. Для православного человека это праздник духа, символизирующий встречу Ветхого и Нового Заветов. Но люди идут не в церковь, а в универмаги — за сердечками… А в Хабаровске бразильский карнавал устроили!

— Наверное, людям не хватает в жизни праздника…

— Мозгов не хватает! Сплошные обезьяньи кривляния и никакого чувства собственного достоинства!

Латгалия — родственный мир

— Латвия тоже живёт с оглядкой на Запад. Вы бывали у нас и в советские времена, и после независимости. Как вы считаете, вступив в Евросоюз, мы приблизились к Европе? Для вас сегодняшняя Рига — это «чужая заграница» или всё-таки что-то домашнее, родное?

— Для меня, как для многих советских людей, Латвия всегда была заграницей. Особенно Рига. Абрис вашего города уникален: куда ни повернёшься, куда ни глянешь — Европа. Даже ваш купеческий театр, который стоит около моста, выглядит по-европейски. Удивительное дело! Вроде и вода в берегах Даугавы течёт знакомая, и камни знакомые вокруг… А вот то, что построено из этих камней, — уже заграничное. Для меня Рига всегда была городом ганзейским, европейским, столичным. А ещё — очень тёплым.

Моё отношение к Риге замешивалось на молодом, совсем юном ощущении театра. С вашим русским театром меня связывают долгие годы дружбы. Когда-то им руководил Аркадий Кац, с которым мы вместе учились. Его жена Райна и актриса Марианна Сандере были моими партнёршами по сцене. Так что ощущения от Риги у меня смешанные: с одной стороны, это заграница, с другой стороны — я здесь чувствую теплоту и родство. Причём — не удивляйтесь! — родство в прямом смысле этого слова.

— Как это, в прямом смысле?

— Моя жена — артистка высшего этажа мастерства Наталья Тенякова — по матери из латышских поляков, родом из Латгалии. Мы не раз бывали у неё на родине под Дагдой. Это совершенно другой мир, очень мне близкий и родственный.

Латгалия безумно красива! Последний раз я был в этом краю в городе Даугавпилсе, где давал концерт в местном театре — невероятно красивом здании, пронизанном искусством. Представлял диск «Евгения Онегина», который я записал к 200-летию Пушкина. А как живописна дорога из Даугавпилса в Ригу! А как хороша летом Юрмала… Мне посчастливилось побывать на Гауе, где в туристических лагерях собирался цвет культуры и науки всего Союза. Там прошло одно из моих радостных свиданий с Окуджавой…

— Так вы всю нашу необъятную страну объездили! Пора вам гражданство Латвии давать!

— Пора! (Смеётся.) И хотя я ярый противник любой собственности, но в Латвии домик приобрёл бы. С удовольствием!

«Минута славы» вернула молодость

— К сожалению, в последние годы вы нечастый гость в Риге. Но у нас весь прошлый год была возможность видеть вас на телеэкране, в программе «Минута славы». Ваше появление в жюри этой передачи для многих стало неожиданностью. Вряд ли вам по душе подобный балаган…

— Моё присутствие на этом проекте было оправдано тем, что меня пригласили в качестве эксперта по цирку. Как я мог отказать? Цирк для меня — это родина! Искусство, которое меня всегда привлекало и восхищало. Сын худрука цирка всего Советского Союза, я вырос за цирковыми кулисами.

— Не хотели стать цирковым артистом?

— Очень хотел! И жонглировал, и на голове стоял, и на лошади скакал… Но, оказалось, для того чтобы стать артистом цирка, нужны изнурительные репетиции. Каждый день до седьмого пота… Меня на это не хватило. И мечта не сбылась.

— А это правда, что в детстве во время одного из цирковых представлений ваш отец Юрий Сергеевич Юрский познакомил вас с писателем Куприным?

— Никакого знакомства не было! Просто однажды отец привёл меня в цирковую ложу, указал на какого-то господина, ткнул меня пальцем так, чтобы я это ощутил, и сказал: «Запомни, сегодня ты видел самого Куприна!» Оценить важность этой встречи я не мог по объективной причине: мне было четыре года.

Сюрприз в эфире

— В одной из программ «Минуты славы» состоялась ваша встреча с другом детства и юности — знаменитым цирковым артистом Леоном Папазовым. Так было подстроено, срежиссировано?

— Это был экспромт чистой воды! Полная неожиданность как для меня, так и для редакторов программы. Дело было так. Мне привезли диск, чтобы я посмотрел на выступления гимнастов, акробатов и жонглёров. Я стал читать фамилии конкурсантов и вдруг вижу: «Максим Папазов, США, Лас-Вегас». Решил разузнать, что это за парень, уж не родственник ли он знаменитого Леона Папазова? Оказалось — внук! Замечательный парень, блистательный артист… Весь в деда!

Когда я сказал редакции, что знаком с Леоном Папазовым с младых ногтей, по цирку, нам устроили торжественную встречу. Для нас это была встреча с молодостью. Мы были рады обнять друг друга. Ведь не виделись более полувека!

— Как вы думаете, почему на «Минуте славы» выигрышнее всего смотрелись именно цирковые номера?

— Они зрелищные. К тому же многие участники конкурса работали очень профессионально. Что же касается других жанров… Я как человек, работающий со словом, знаю, что для этой работы одной минуты мало. Поэтому все номера, связанные со словом, провалились.

От дяди Мити до товарища Сталина

— Какие кинороли и фильмы вам особенно дороги?

— Люблю дядю Митю из фильма «Любовь и голуби». Кстати, когда Меньшов позвал меня вместе с Наташей (жена Наталья Тенякова. — Прим. ред.) на эту картину, я должен был играть главного героя — Василия Кузякина. Но потом всё переиграли — уж очень хорошо смотрелся в этой роли Александр Михайлов. Мне очень дорога картина «Полторы комнаты», где я сыграл отца Бродского. Из последних ролей — роль Сталина в фильме «Товарищ Сталин»…

— Как вы чувствовали себя в этой роли?

— До этого я уже играл Сталина в театре (в спектакле «Ужин с товарищем Сталиным». — Прим. ред.). Для меня было важно не кричать «за» или «против», не обсуждать моральные качества и бесспорные преступления, а сделать шаг в сторону — посмотреть со стороны или сверху.

Мы снимали фильм на той самой Ближней даче, где Сталин провёл последние месяцы жизни, в аутентичной обстановке, которая не изменилась с 1953 года. Не был передвинут даже стул! А если и был передвинут, то тут же был поставлен на место.

Что я чувствовал? Совершенно космическое одиночество этого человека… Я считаю, что сталинизм не равен Сталину. Сталин умер в 1953 году — и что, куда-нибудь что-нибудь делось? Он сам жертва сталинизма, который не с него начался и не на нём закончится.

Три актёра в одной семье

— Сергей Юрьевич, как вы думаете, способны ли современные фильмы влиять на сознание людей так, как 20 или 30 лет назад?

— Не думаю… Нынешний кинематограф технологизировался, коммерциализировался. Вы же наверняка сами это чувствуете. Фильм стал продуктом! Я иногда даже думаю: а для чего сниматься? Сейчас всё ушло в Интернет. Многие гордятся тем, что не ходят в кинотеатры и театры, не смотрят телевизор. Это считается хорошим тоном…

— А вы с Интернетом не дружите?

— Я человек из прошлого века. Не моё это. Да, возможно, в Интернете есть всё. Но ни у кого не хватит жизни для того, чтобы выбрать оттуда только хорошее и отсеять лишнее, никчёмное. Это всё равно что ловить рыбку в космосе. Закидывать удочку и ждать: вдруг попадётся метеорит?

— Дочка Даша пошла по вашим стопам. В вашей семье трое актёров. Говорят, что творческим натурам нелегко ужиться под одной крышей…

— Замечательно уживаемся! Не играем, а живём. Мы профессионалы и никогда не переносим театр в домашнюю жизнь.

— Как вам это удаётся?

— Нас хорошо воспитали наши театральные учителя. Я макарьевец (педагог — Леонид Фёдорович Макарьев. — Прим. ред.), Наташа — зоновка (педагог — Борис Вульфович Зон. — Прим. ред.), Даша — табаковка (педагог — Олег Павлович Табаков. — Прим. ред.). Нам привили общие этические принципы: никогда не тянуть одеяло на себя!

…Недавно слушал выступление одного известного молодого артиста. Он цитировал своего учителя, который говорил ему, что главная цель пребывания на сцене — это переиграть своего партнёра… Я не поверил собственным ушам! Я прекрасно знаю и этого актёра, и его учителя. Но никогда не думал, что они преследуют такие пошлые цели.

Мне, Наташе и Даше повезло: наши учителя научили нас другому. А потому равняться и мериться талантами в нашей семье не принято. Мы просто живём друг для друга.

5 фактов

• Настоящая фамилия отца Сергея Юрского — Жихарев, а фамилия Юрский — его сценический псевдоним. Руководил Ленконцертом, был художественным руководителем Цирка на Цветном бульваре. Мать Сергея Юрского — учительница музыки.
• После школы Сергей Юрский поступил на юридический факультет Ленинградского университета. Но после 3-го курса перешёл в театральный институт имени А. Островского.
• Знаменитым Сергея Юрского сделала первая же роль — Чудака в эксцентрической комедии Эльдара Рязанова «Человек ниоткуда».
• Первой женой Сергея Юрского была актриса Зинаида Шарко. Со второй женой — Натальей Теняковой — артист познакомился 48 лет назад на съёмках телеспектакля «Большая кошачья сказка» по Чапеку. Наталья играла невесту главного героя, роль которого исполнял Юрский. С тех пор они вместе.
• Вся семья Юрских — убеждённые кошатники. У Сергея Юрьевича и Натальи Максимовны живёт кот Соус. А у дочки Даши — кошка Леся.

Что такое Dewar’s чтения?

Dewar’s чтения — уникальный проект с более чем вековой историей. Их основателем стал остроумный литератор, интеллектуал викторианской эпохи и начала XX века, а также создатель виски Dewar’s Томас Дьюар. В его лондонском особняке лучшие представители того времени наслаждались букетом Dewar’s, умной беседой и чтением актуальных произведений. Среди них были и путевые заметки Томаса Дьюара «Путешествие вокруг света», в которых автор описал опыт своего кругосветного вояжа: за два года он посетил 26 стран и стал человеком, приучившим мир пить скотч.

В России знакомство с записками Томаса Дьюара состоялось в 2009 году. Избранные главы из книги в своей неподражаемой манере прочёл Сергей Юрский. С тех пор проект Dewar’s стал важной частью светской жизни Москвы. В разное время перед гостями чтений выступали Леонид Парфёнов, Владимир Познер, Александр Филиппенко, Сергей Шакуров, Эммануил Виторган, Александр Ширвиндт, Константин Райкин, Михаил Жванецкий, Алексей Петренко, Андрей Кончаловский, Олег Табаков и др.

Похожие публикации