В Риге побывала Галина Юзефович — один из самых авторитетных российских литературных критиков, рецензии которой существенно влияют на книжные продажи и в значительной степени определяют книжную моду. «Суббота» встретилась с Галиной Леонидовной в библиотеке им. Н. Задорнова.
Галина Юзефович — известный литературный критик. 36 лет. Окончила Российский государственный гуманитарный университет (РГГУ).
В настоящее время преподает в университете, является литературным обозревателем журнала «Итоги», а также постоянным экспертом программы «Контекст» на федеральном телеканале «Культура».
Воспитывает двух детей — Гошу и Тимошу.
Отец Галины — знаменитый писатель Леонид Юзефович, лауреат премии «Большая книга» (за роман «Журавли и карлики»).
С первого слова, с первого взгляда Галина Юзефович вдребезги разбивает стереотип о том, что литературный критик — это мрачный желчный тип, озабоченный исключительно тем, как бы укусить кого-то побольнее.
Общаться с Галиной чрезвычайно приятно. Она большая умница и очень доброжелательная собеседница. С прекрасной литературной речью, потрясающим чувством юмора… И несмотря на свою известность, ни капельки не «звездная».
Профессиональная читательница
— Галина, слово «критика» происходит от греческого «kryo» — «разбирать, судить». Получается, что литературный критик — это человек, который судит книги и их авторов?
— Литературный критик ни в коем случае не судья, скорее это профессиональный читатель, способный удерживать в голове и транслировать читателям слепок того, что происходит в современной литературе. Человек, способный сориентировать людей в том необъятном море книг, которые сегодня попадают на прилавки.
— Для того чтобы сориентировать читателя, вам, наверное, приходится читать сутки напролет?
— У литературного критика свободный график работы. А когда человек говорит, что работает в свободном графике, то подразумевается, что он работает всегда. Это мой случай: я читаю всегда! Отвожу детей в детский сад, школу… и сажусь за книги.
— Такой работе можно позавидовать. Правда, только в том случае, если книги хорошие. Но ведь бывают и такие, которые не нравятся. А читать приходится! Как тогда?
— У меня есть маленький профессиональный секрет: я научилась читать плохие книги по диагонали.
— По каким критериям вы понимаете: вот эта книга хорошая, а та никуда не годится?
— Никакого объективного критерия нет. Есть профессиональная интуиция. Я по нескольким страницам могу сказать, что передо мной, будет ли эта книга пользоваться спросом, кто станет ее читателем. Могу отличить хорошую книгу от плохой и не могу их перепутать…
— А все-таки, как вы отличаете литературу от макулатуры?
— Это сложно объяснить на вербальном уровне. Наверное, так же, как врач, который может посмотреть на пациента и поставить диагноз, не меряя ему температуры. Или как музыкант, который отчетливо слышит каждый фальшивый звук.
К примеру, проза Александра Иличевского при всех ее путаностях и длиннотах, безусловно, образец высокого искусства. А прекрасно обтесаннный и гладкий текст Бориса Акунина — все-таки нет.
Акунин — это литературный проект
— Вы считаете Акунина плохим писателем?
— При всем огромном уважении к Борису Акунину я не считаю его творчество литературой. Это очень умный, прекрасно придуманный и сделанный с большим уважением к читателю литературный проект. Книги Акунина не проходят по разряду серьезной литературы, которая обращается к твоей душе.
— А что вы скажете о творчестве автора «Дозоров» Сергея Лукьяненко?
— Мне кажется, что его писательская судьба сложилась непросто и это его сломало. Лукьяненко формировался как фантаст, его ранние фантастические вещи были очень хороши. Сергей Лукьяненко и его читатели (кстати, люди, которые читают фантастику, редко читают что-нибудь еще) долгие годы жили в придуманном мире, фантастическом гетто, и были счастливы.
Однако, написав «Дозоры», Лукьяненко вырвался из этого гетто. О нем узнали люди, находящиеся за пределами фантастического мира. И он не смог реализовать новую возможность.
На мой взгляд, сегодня Лукьяненко уже не фантаст, но еще и не является просто «писателем». Я с интересом жду, что он сделает дальше.
— Как вы относитесь к феномену Дарьи Донцовой? Ее книги не ругает только ленивый и в то же время это самая продаваемая писательница России…
— Донцова невероятная работяга! Я не знаю ни одного другого писателя, который столько работал бы. Она пишет всегда и везде.
Как-то Дарья Донцова пригласила меня в радиопередачу. Все время, пока мы ждали приглашения в студию, она сидела и что-то писала в своей тетрадке. Я поинтересовалась: «Что вы пишете?» — и она ответила: «Роман».
Конечно, к творчеству Донцовой нельзя относиться серьезно. Это книжки-жвачки, книжки-игрушки на один раз. Но мы же не требуем, чтобы «Орбит» обладал вкусом фуа-гра.
Мне не интересны книги Донцовой, потому что я очень быстро поняла, как они сделаны. Но я отношусь к ней с уважением, как к образцу писательского трудолюбия.
«Спасибо» от Владимира Маканина
— Писатели на вас часто обижаются? Мол, недооценили, не прочувствовали, не поняли…
— Очень редко. Я стараюсь ни о ком не писать плохо. Не потому, что я такая добрая, а потому, что считаю неблагородным самоутверждаться за счет прыгания на ком-то. Это во-первых.
Во-вторых, на книжные рецензии в журналах отводится не слишком много места. Нет такого издателя, который сказал бы мне: напиши про 100 книг. Обычно просят отрецензировать два-три романа, максимум пять. А значит, приходится выбирать только те, что написаны хорошо, чтобы не пиарить плохие книги. Пусть лучше про них не узнают и не купят!
В-третьих, я стараюсь никого не обижать специально. Не ставлю перед собой задачи кого-то похвалить или отругать, возвысить или унизить. Моя цель в другом: помочь читателям выбрать самые лучшие книги.
— А бывает так, чтобы писатели вас благодарили за рецензии?
— Бывает. Например, после моей рецензии на роман «Асан» Владимир Маканин через знакомых разыскал мой телефон. Для того чтобы позвонить и сказать «спасибо». Но это скорее исключение, чем правило.
Устарел ли Толстой?
— В передаче «Школа злословия», беседуя с Татьяной Толстой и Авдотьей Смирновой, вы высказали крамольную мысль о том, что вам не нравится роман «Война и мир»…
— А что в этом такого? Времена СССР, когда существовала писательская расстановка с четким указанием, кто из писателей великий, кто выдающийся, а кто просто известный, давно прошли.
Я же не заявила, что «Война и мир» отвратительный или вредный роман! Просто он не мой любимый. Мне гораздо ближе у Толстого «Хаджи Мурат» и «Севастопольские рассказы».
— Однако согласитесь, что современные школьники одолевают Толстого с трудом. И не только Толстого. Большая часть классической литературы для них — это дела давно минувших дней: скучные, неактуальные, написанные непонятным языком. Не считаете ли вы, что пора пересмотреть школьную программу?
— С одной стороны, школьная программа действительно мумифицирует классику. Но с другой — боюсь, что пересматривать ее нельзя. И вот почему: сейчас такое время, что если подростка не заставить прочесть «Войну и мир» в 10-м классе, он не прочтет ее никогда. А ведь это очень важно, чтобы люди, говорящие на одном языке и принадлежащие к одной культуре, знали, что Андрей Болконский разговаривал с дубом, а Анна Каренина бросилась под поезд.
Значит, школьная программа все-таки необходима, и пусть она будет консервативной.
Почему дети мало читают?
— Сегодня родители жалуются на то, что современные дети мало читают. Как вы думаете, почему?
— Потому, что мало читают их родители. Я абсолютно уверена в том, что если ребенок не видит вокруг себя постоянно читающих людей, если с ним не говорят о книгах, не читают ему вслух, то он никогда не начнет читать!
Мне не понять родителей, которые причитают: «Вот, я в его возрасте и «Незнайку на Луне» прочел, и «Тимура и его команду»… А он, паршивец, только за компьютером сидит!» А чего вы хотите от ребенка, если он видит маму с книгой в руках один раз в год? И то во время отпуска.
— Вы мама двоих сыновей. Что вы с ними читаете? Что порекомендуете прочесть нашим читателям вместе с детьми?
— Детскую классику. Например, мы прочли всю Астрид Линдгрен. Причем моим детям больше понравились не сказки, а реалистические книжки — например, «Эмиль из Леннеберги». Это не удивительно: сегодняшним детям хватает фантастики в других жанрах: фильмах, компьютерных играх, а от книги они ждут рассказа про жизнь — более или менее правдивого.
Недавно мы открыли для себя норвежку Марию Парр. «Тоня Глиммердал» и «Вафельное сердце» — прекрасные книги для возраста от трех до 12 лет.
А мой старший сын просто заболел арт-детективами Элис Броуч. Главный герой в них мальчик, у которого есть друг — маленький жучок, обладающий удивительными способностями к рисованию. С одной стороны, это сказка, а с другой — очень познавательная книга. Прочитав ее, мой ребенок подошел ко мне и сказал: «Мама, а когда мы пойдем смотреть Дюрера?» И был страшно разочарован, узнав, что Дюрера в московских музеях нет.
Всем советую прочесть
— Вернемся к взрослому чтению. Какое самое большое событие, на ваш взгляд, произошло в современной литературе за последние годы?
— Не возьмусь выделить одно событие — появилось много замечательных книжек и множество литературных премий. Например, в прошлом году состоялось вручение Букеровской премии десятилетия. И тут чудесным образом восторжествовала справедливость, которой я очень долго ждала: премия досталась роману Александра Чудакова «Ложится мгла на старые ступени». Всем советую его прочесть!
Это художественные мемуары, невыразимо нежная, пронзительно мудрая и очень глубокая книга. Она чем-то похожа на раннюю прозу Солженицына и одновременно на «Подстрочник» Лилианны Лунгиной.
В 2001 году книга Чудакова вошла в шорт-лист, однако премия досталась роману Улицкой «Казус Кукоцкого». Только за то, что она Улицкая, а не потому что ее роман выдающийся.
И вот через десять лет Александра Чудакова наконец оценили. К сожалению, он умер, так и не дожив до триумфа.
— Как вы считаете, кого из современных писателей будут читать через 50 лет?
— Такие прогнозы — дело неблагодарное. Сейчас ментальность людей меняется настолько стремительно, что непонятно, что будет через год. Однако я думаю, что и через 50 лет будут читать Виктора Пелевина. Это не вопрос моего персонального отношения к автору. Просто Пелевин ярче других воплотил дух времени. Если люди заходят узнать, как жили в России в 1990-2000 годы, они поймут это из его книг.
Надеюсь, что будут читать Михаила Шишкина и Александра Иличевского. Потому что это прекрасная вневременная проза. Тексты этих писателей настолько волшебны, что вряд ли пострадают спустя полвека.
Чем хороша электронная книга?
— Я считаю, что электронная книга для людей, которые живут далеко от культурной метрополии, совершенно необходимая вещь. Ее победа предопределена.
Прошлась по Риге, посмотрела, сколько стоят книги в Латвии, и ужаснулась! При таких ценах человек может позволить себе купить от силы одну-две книги в месяц. Электронные книги намного дешевле.
Да, возможно, читать бумажную книгу привычнее и приятнее тактильно. Но привыкнуть к электронной книге можно очень быстро. Лично мне все равно, что читать — обычную книгу или электронную.
Топ личных предпочтений Галины Юзефович
1. Михаил Шишкин. «Взятие Измаила».
2. Олег Зайончковский. «Сергеев и городок».
3. Мариам Петросян. «Дом, в котором».
4. Людмила Улицкая. «Зеленый шатер».
5. Александр Иличевский. «Матисс».
Главные книги XXI века
— Галина, давайте представим, что на Землю высадились инопланетяне, которые хотят узнать, чем живет Россия в XXI веке. Какие книги, на ваш взгляд, лучше всего расскажут им об этом?
— Надо подумать… (Пауза .) Неполный список, наверное, будет выглядеть так:
Виктор Пелевин. «Generation П»,
Людмила Улицкая. «Медея и ее дети»,
Александр Иличевский. «Матисс»,
Дина Рубина. «На солнечной стороне улицы»,
Михаил Шишкин. «Венерин волос»,
Михаил Гиголашвили. «Чертово колесо».
Юрий Поляков: " Российская империя — самая гуманная" Следующая публикация:
Каспар Димитерс бросает вызов банкам!
