Когда я позвонил договориться о встрече, Андрис предупредил: — Приезжайте после пяти вечера. Потому что до пяти он будет спать. Однако исключительно ради встречи с корреспондентом «Субботы» Кнюх в этот день проснулся аж на целых два часа раньше..
Андрис и Кнюх
…Андрис и Кнюх встретили меня у входа в их дом «Дорупе». И первое, что сделал Кнюх, — описался прямо на руках у своего приемного родителя: то ли от радости по поводу нашей встречи, то ли от страха…
— Скорее второе, — предположил Андрис, опустив животное на травку. — Ему надо сначала привыкнуть к новому человеку, к его виду, запаху, а уже потом можно говорить о каком-то человеческом контакте…
Впрочем, вместо обещанного привыкания Кнюх изо всех своих бобровых сил улепетывает от меня в дом — да так, что аж пятки сверкают! — через порог, да по высокой лестнице, на второй этаж, прямиком в «родительскую спальню»…
…Оказалось, что бобренок этот в семействе Андриса Якобсонса и Татьяны Лонской далеко не первенец.
Андрис, Таня и Нюрка
— Несколько лет назад младший сын ходил с друзьями в поход, и на берегу реки они увидели жуткую картину — тело обгоревшей бобрихи… Кто-то жег костры, ну огонь и набросился на бедное животное… Ребята хотели было идти дальше, как вдруг из-под обгоревшего тела раздался чей-то писк… Видимо, бобриха прикрыла собой от огня своего ребеночка…
Так в доме Андриса и Тани появилась маленькая Нюрка. Почему Нюрка? Да потому что ныряет!
— Нюрку пришлось кормить молоком из бутылочки с соской, — рассказывает Татьяна. — Такая она была маленькая…
Зато ела потом не только фрукты-овощи, но и манную кашу.
Впрочем, манка не сразу прижилась в организме у девушки, и Татьяне приходилось не раз отправляться в местную аптеку за лекарствами для желудка…
— В первый раз пришла, сказала: мол, бобру надо что-то от расстройства желудка, так пришлось выслушать нарекания: «Бобру? Да выбросьте вы его из дома! Они же вредители, грызуны, почву размывают…» и так далее. Тогда в следующие разы приходилось просить просто укрепляющие лекарства от животика для грудных детей…
Благодаря каше Нюрка росла не по дням, а по часам и к своему первому юбилею вымахала в довольно-таки большое животное, килограммов 30 весом… Один хвост вытянулся более чем на 30 сантиметров! И вот с таким вот хвостом Норка вытягивалась на кровати, лежа на спине…
— Она посмотрела, что мы на спине спим, — и начала делать то же самое…
Пригодилась быстро вымахавшая бобриха и в домашнем хозяйстве: коли нужна щепа для растопки печи, так принеси ей какое-нибудь сучковатое полено — вмиг разгрызет его на ладные дольки…
К году и трем месяцам Нюрка стала уже дамой вполне коммуникабельной и ориентирующейся на местности.
— Как-то мы вышли с ней на местный пруд, заболтались между собой — и тут раз: и где же наш бобр? Стали искать, всюду шарить… А она, оказывается, из воды вылезла и самостоятельно потопала к дому! Мы ее нагнали только у школы — ползет себе прямо посередине дороги, но что самое интересное — с почетным эскортом! Слева и справа от нее две местные собаки идут, сопровождают девушку…
Но однажды в дом Андриса и Тани пришла беда… Вечная грызунья Нюрка как-то втихаря добралась до пластиковой бутылки с растворителем… Спасти бобриху оказалось делом невозможным.
— Целый месяц я тогда пробыл в депрессии, — вспоминает Андрис. — Не находил себе места, переживал. И тогда попросил знакомых охотников раздобыть мне бобренка. Ждать обещанного пришлось почти год…
Баю-баю, милый Кнюх!
Кнюху недавно исполнилось полгодика. Он, как и положено сознательному хозяйственному бобру, все тянет в свой «дом», оборудованный им под кроватью: и очки, и телевизионный пульт, и найденные на полу или на кресле только что снятые Андрисом носки или брюки. Любит смотреть телевизор, слушать мелодии звонков мобильного телефона и спит, как это положено бобровым малышам, в постели у своих «родителей».
— Я ему сделал специальную подставку, — говорит Андрис, — Кнюх по ней забирается сначала на кресло, а оттуда всего один шажок до кровати. Устраивается в ногах под одеялом…
— Я ему пою колыбельную «Баю-баюшки-баю, не ложися на краю», — вторит Татьяна. — А он мне, если в духе, подмурлыкивает и засыпает…
Впрочем, происходит это уже под утро, потому что бобры, как известно, ночные животные.
Именно в сумерки и по ночам они привыкли больше всего трудиться, ну а поскольку плотину воздвигать в доме Андриса и Тани особенного не из чего, в ход идут углы деревянной секции, ножки стульев и кресел, плинтусы и косяки дверных проемов…
— Целую ночь Кнюх пробует тут все на зуб, звуки стоят — можете себе представить. А под утро, наработавшись, как говорится, усталый, но довольный идет отдыхать. Правда, мне приходится каждую ночь по три раза вставать и выносить его в ванную, справлять естественные надобности… Бобры ведь по-большому могут сходить только в воде…
Кнюх-кнюх!
Характерец у Кнюха — как у любого ребенка. То он не в меру строптив (вот и сейчас вырывается из Таниных рук — изо всех сил пища, изгибаясь, выкручиваясь, выпрямляя спину и ноги), то нежен и даже ласков…
— Подойдет, попросит его потискать или погладить…
Ну и, конечно, следить за ним — особенно после трагедии с Нюркой — необходимо постоянно. Чтобы, не дай бог, электропроводку на вкус не попробовал или маникюрные ножницы…
Зато в воде бобры боги! Вот и ко мне Кнюх окончательно привык только тогда, когда я во время его водных процедур приблизился к краю ванной: стал вылезать прямо на объектив фотоаппарата и позировать! То личико вытянет, то глазками жеманно захлопает, то начнет мордочку потирать и щуриться от удовольствия… А еще нырять и скоблить когтями железное дно… Тут уж ничего не поделаешь: природа дает о себе знать, хотя сам малыш, по всей видимости, и не догадывается, зачем ему это скобление… Инстинкт строителя!
— Большой трудяга и чистюля, — рассказывает про Кнюха Андрис. — Сами смотрите: постоянно прихорашивается, никакого дурного запаха… Да и откуда ему взяться, если ест он только овощи и фрукты: морковку, яблоки, огурцы, бананы… Сливу очень любит! Виноград! Все съест, но косточки выплюнет…
Кнюх при этом успевает следить не только за собственным телом.
— Бывает, поймает какого-нибудь нашего кота (а котов в семействе Андриса и Тани целых четыре штуки! — Е. О. ), притянет к себе за хвост и начинает у него, как мартышка, лапками шерсть перебирать, словно блох вылавливает. Да и у собаки нашей охотничьей Джека тоже типа блох ищет. Животные привыкли. Вместе выросли, потому терпят, — улыбается Таня. — Почему я дала ему такое имя? А вы слышите, какие он звуки издает?
Честно говоря, бобровую речь мне пришлось слышать в первый раз в жизни. И напомнила мне она нечто среднее между истеричным поросячьим «уи-уи», глухим совиным «ух-ух» и человеческим вздохом «эх-эх». В общем, что-то совсем невоспроизводимое…
Но Таня уверена: ребенок говорит «кнюх!». Стало быть, так оно и есть — родителю слышнее.
Бобровая Латвия
До XVIII века в Латвии была большая популяция бобров, они населяли различные водоемы. В 1855 году в Латвии зафиксировали, что эти веками известные животные (об этом свидетельствуют топонимы Бебрене, Бебрская волость, Бебрупе и др.) выловлены.
Достоверно известно, что последний бобр был застрелен в 1871 году у Рауны — притока Гауи возле Смилтене в Видземе. Во-первых, это произошло из-за ценных шкурок. Во-вторых, раньше мясо бобров употребляли в пищу, к тому же это разрешалось даже во время поста. Особенно ценным медикаментом считался секрет гениталий бобра.
Чтобы восполнить образовавшуюся пустоту, в 1927 году правительство Норвегии подарило Латвии две пары бобров. Их выпустили в речку Стенде на территории Угальских лесов в Курземе, а также в Рауне…
В это же время был принят закон, запрещающий охоту на бобров. В 1941 году в Латвии уже обитало около 60 бобров, но за время войны они вновь были истреблены.
После Второй мировой Латвия получила пять пар бобров из Воронежского заповедника. В 60-е годы из Белоруссии и Литвы бобры постепенно переселялись в Латвию, осваивая новые территории. Во второй половине 70-х годов около ста «местных» животных были отловлены, и их переселили в реки бассейна Даугавы и Гауи…
О пользе бобров
Появление бобров в рекахи особенно постройка ими запруд оказывает благоприятное воздействие на экологию водных и приречных биотопов. В образовавшемся разливе поселяются многочисленные моллюски и водные насекомые, которые, в свою очередь, привлекают выхухолей и водоплавающих птиц. Птицы на лапках переносят рыбью икру, а сама рыба, оказавшись в благоприятных условиях, начинает усиленно размножаться.
Поваленные бобрами деревья служат кормом для многих копытных, которые обгладывают кору со стволов и ветвей. Сок, вытекающий весной из подточенных деревьев, любят бабочки и муравьи, вслед за которыми появляются птицы… Защитой бобров пользуются выхухоли; в их хатках вместе с хозяевами часто поселяются ондатры. Запруды способствуют очистке воды, уменьшая ее мутность, в них задерживается ил.
Летать в Эйлат станет еще удобнее Следующая публикация:
Подписка on-line + подарок
