Декан факультета социальных наук Латвийского университета Юрис Розенвалдс прокомментировал ситуацию в Латвии, сложившуюся после выборов в XI Сейм.
Страх попасть в «руки Москвы» сильно внедрен в обыденное сознание латышей.
Затлерс оказался неопытным идеалистом.
Оккупация была, компенсаций не будет.
Националисты у власти растеряют очки.
Вхождение «ЦС» во власть возможно, и скоро.
Статус русского языка надо менять.
Латыши не хотят «русских во власти»
— Что случилось? До выборов и сразу после все шло к тому, что лидера народного голосования «Центр согласия» возьмут во власть. И вот нате вам — приглашают националистов!
— Ситуация действительно неприятная, но в ней нет ничего экстраординарного.
Как стало ясно, еще в бытность президентом Затлерс обращался к Аболтине и Домбровскису с требованием ввести «ЦС» в коалицию. Да и сами лидеры «Единства» весной не раз говорили, что надо было брать «ЦС» в правительство с самого начала. После этого «ЦС» победил на выборах. Казалось, вопрос решен, но…
С другой стороны, между позициями «Единства» + Партии реформ Затлерса и «Центра согласия» есть довольно большие расхождения социально-экономического характера.
Например, «ЦС» держит жесткую установку на то, что пенсии резать нельзя. «Единство» же не раз проявляло готовность к непопулярным мерам, чтобы сбалансировать бюджет, а от ПРЗ слышали суровые прогнозы: «Пенсий вообще не будет — будут пособия по бедности», — читай, «у нас нет денег, пусть каждый крутится как может».
— Думаете, именно это стало причиной резкой смены настроений «Единства» и многочисленных метаний Затлерса, а не банальная дележка портфелей?
— Возможно, это обстоятельство и сыграло определенную роль. Но, скорее всего, главная причина — привычные страхи «русских во власти».
Латышские политики не нашли в себе сил сойти с накатанных моноэтнических рельсов. 20 лет представители большого русскоязычного меньшинства были отодвинуты от участия в управлении государством. 92 процента служащих госаппарата — представители латышской нации, что, конечно, ненормально. И по части опасений, что «ЦС» — это переориентация на восток, высказывания г-жи Аболтини не сильно отличались от того, что мы слышали от «Национального блока».
— Думаете, эти опасения имеют под собой почву?
— Несмотря на договор между «ЦС» и «Единой Россией», не думаю, что опасность оказаться в «руках Москвы» для Латвии реальна. Наши жители ясно и однозначно сделали европейский выбор. И «ЦС» никогда не подвергал его сомнению.
Дело тут не в реальности угрозы, а в том, как сильно эта мысль внедрена в обыденное сознание. Сразу после выборов 2010 года мы провели опрос среди граждан ЛР. Ответы на два вопроса очень четко обрисовывают проблему. Первый: «Считаете ли вы, что в Латвии надо способствовать развитию культуры и идентичности национальных меньшинств?» 60 процентов латышских избирателей ответили: «Да, надо». Второй: «Возможно ли, чтобы представители этих меньшинств более активно участвовали в управлении государством?» И тут почти 70 процентов опрошенных латышей ответили «нет».
Учитывая, что на сегодня партии Латвии довольно четко поделились на «латышские» и «русские», это серьезная основа для действий политиков. Они попросту не решились идти против ожиданий своего электората, который реально боится, что с приходом «ЦС» изменятся языковая политика, ориентация и т. д.
Особенно боятся резких движений в «Единстве», которое и так на этих выборах недосчиталось 12 процентов своих латышских избирателей. А с русскими они на протяжении своей политической жизни говорить не умели. Например, на прошлых выборах их программа начиналась со слов: «Наша цель — социально защищенная, образованная… латышская нация». То есть 40 процентов населения у них сразу были не в счет.
— А Затлерс? Почему он высказался за «ЦС», но потом не держался выбранной линии?
— В том, что он поначалу объявил о коалиции с «ЦС», я вижу элементы идеализма. За четыре года президентства Затлерс увидел, что преувеличенное этническое размежевание несет вред стране. И он этого мнения не скрывал. Так что есть изрядная доля лицемерия «Единства» в том, что тогда они вроде как поддержали Затлерса, называя его чуть ли не спасителем нации, а потом указали ему его место.
В том, что Затлерс включил задний ход, сказалось отсутствие нормального парламентского опыта. За четыре года он привык быть человеком, который стоял над схваткой, а тут оказался в самой гуще. К тому же в его спешно собранной команде было мало авторитетных фигур и много разных мнений.
Не удивительно, что в конечном счете ПРЗ начала разваливаться. Так что на Затлерса давили и снаружи, и изнутри…
Оккупация была, оккупантов нет, компенсации не будет
— Очевидно, «ЦС» потерял много очков в связи с заявлением Ушакова в день выборов о том, что оккупация была…
— Я всегда говорил, что все эти танцы вокруг оккупации — всего лишь игра словами. Задолго до того вечера Ушаков объяснял, что он понимает под словом «оккупация» или каким-либо другим из этой серии… И «ЦС» удалось добиться того, что латышскими политиками была произнесена заветная формула «Оккупация была, оккупантов нет». Думаю, что это одно из достижений «ЦС».
— Но появилось опасение, что за «признанием» оккупации будут требовать компенсации ущерба…
— Лично я не думаю, что проблема может быть решена путем отрицания очевидного исторического факта. Ну нельзя сказать, что в 40-м году латыши по своей воле радостно бросились в объятия Иосифа Виссарионовича! Но в связи с этим выдвигать друг другу денежные претензии — тоже не лучший путь. Ведь он сразу потянет за собой спор о том, кто, куда и что вкладывал. Есть мнение, что Латвия была республикой, которую Москва постоянно подкармливала, а есть позиция, как много мы потеряли из-за «русских танков».
Я не юрист и не берусь судить обо всех нюансах, но мне кажется, что пора подвести черту и идти вперед. Не думаю, что кто-либо из более-менее разумных политиков Латвии надеется на призрачные русские миллиарды. Да, ущерб подсчитывается, но это скорее демонстрация позиции «Мы все помним».
— Вы думаете, у нас много разумных политиков?
— В этом вопросе, думаю, достаточно. Они могут быть сколько угодно националистическими по отношению к внутренним проблемам, но у них хватит ума понять, что Латвии невыгодно постоянно дергать Россию за усы и говорить: «Будешь мне платить как миленькая».
С прагматичной точки зрения они заинтересованы в развитии отношений с Россией. Не в смысле того, чтобы стать сателлитом России или сидеть на газовой игле, но, будучи членом ЕС, быть востребованными на большом российском рынке. И от этого мы получим гораздо больше, чем от гипотетических компенсационных денег.
У президента нет инструментов против
— Может ли президент внести свои коррективы и назвать свою кандидатуру вопреки мнению большинства парламента? Например, Ушакова или Урбановича…
— Если внимательно проследить за словами Берзиньша, то он уже в своем послании из Нью-Йорка довольно ясно очертил желаемую коалицию, сказав, что она должна быть «во главе с опытным премьером и как можно более широкая». Был намек на то, что это не просто его мнение, а что и наши западные союзники хотят более консолидированного общества и меньше этнических проблем.
На приглашение «ЦС» духу у наших политиков не хватило. Президенту тоже не имеет смысла вставать в оппозицию к большинству парламента. Для этого у него нет никаких инструментов, кроме того, что он провозгласит другую фамилию. Дальше это будет обречено на провал. Ведь не позвать «ЦС» стало делом принципа для «Единства» и «Национального объединения». Да и ПРЗ после того, как она кинула «ЦС», вряд ли будет способна снова все переиграть.
Националисты растеряют свою популярность
— Чем чревато вхождение молодых и рьяных националистов во власть?
— В международном плане — я не думаю, что это будет большим плюсом для Латвии.
В смысле внутренней политики — не думаю, что националисты будут оказывать такое уж серьезное влияние на политику. «Старшие братья» будут очень стараться утихомирить этих эмоциональных ребят. К тому же хоть на выборах-2011 молодежь окончательно отодвинула в сторону старую гвардию, в правительство все же выдвинули не тех, кто писал «Абрене» на голой груди. Тот же Гайдис Берзиньш — человек с опытом и готовый на определенные компромиссы.
Во-вторых, вхождение «Национального объединения» во власть неизбежно ведет к падению его популярности. Придется идти на непопулярные решения и отказаться от радикальной риторики, в том числе и от идеи школьного образования только на латышском языке, ради которой они затевали референдум. Скорей всего, и 16 марта Гайдис Берзиньш не пойдет возлагать цветы к памятнику Свободы. А это конек «Нацобъединения». Все это заставит некую часть их радикального электората начать сомневаться: те ли это люди, достаточно ли они идейны и правильны?
Кстати, этот же процесс грозит и «ЦС» в связи с невхождением во власть. Часть русскоязычного электората скажет: «А чего вы, ребята, добились своей позицией кота Леопольда?» И в этом плане подъем движения за русский язык как второй государственный указывает на усиление радикальных тенденций…
— Кстати, что вы думаете о перспективах этой акции?
— Думаю, очень реально, что теперь они соберут необходимые 154 тысячи голосов «за». Но референдум заранее обречен на провал: латышский электорат дружно проголосует против. Я и сам это сделаю. Мое убеждение: статус русского языка необходимо упорядочить, но не путем превращения во второй государственный. Для подавляющего большинства латышей это возвращение в оккупацию.
Русский бунт сегодня неэффективен
— Чего можно ожидать после того, как так гнусно поступили с победителями выборов «ЦС»?
— Думаю, что русский электорат чувствует себя обиженным и униженным, и для этого у него есть основания. Наши политики немало «наработали» начиная с 91-го года, когда русских натурально кинули после того, как многие из них поддержали независимость. В Латвии эта поддержка была самой сильной среди Балтийских стран.
Впрочем, непопадание «ЦС» в правительство вовсе не означает их полного и безоговорочного поражения. Не забывайте, что коалиция получилась малочисленной, преимущественно неопытной, к тому же состоящей из заклятых друзей. Очевидно, что после всего Затлерс с трудом общается с Аболтиней и вряд ли пылает любовью к Дзинтарсу, который обозвал экс-президента чуть ли не врагом нации.
Всей этой непростой компании будет противостоять многочисленная, опытная и дисциплинированная оппозиция, которая сработалась уже в X Сейме. И в этом смысле жизнь у нашего правительства не будет легкой. Ведь Затлерс одной из главных целей провозгласил конституционные реформы, для которых требуется две трети голосов. Так что нахождение «ЦС» вне правительства не приговор, записанный в книге судеб. Ситуация может измениться, и достаточно быстро.
— Как вы оцениваете размах возможных народных волнений, возможно ли повторение массового противостояния времен реформы русских школ?
— Несомненно, уровень противостояния и уровень отчужденности между общинами возрастет. И люди имеют право выражать свое мнение, но им надо учитывать, что любая связь бунтов с «ЦС» будет вредить делу будущего вхождения «ЦС» в правительство. Это даст новые аргументы для того, чтобы называть их волками в овечьей шкуре.
По событиям вокруг школьной реформы пару лет назад была защищена диссертация, в которой ставился вопрос: почему «русские» достаточно спокойно отреагировали на законы о языке и гражданстве и взбунтовались, когда речь пошла о школах? Тут ключевое слово — «дети»: ради них русские шли бунтовать. Сейчас этот момент отсутствует. «Единство» и ПРЗ сразу обозначили, что билингвального образования никто отменять не будет.
Я не стал бы давать однозначные прогнозы по настрою русскоязычной общины, но однозначно, что русский бунт сегодня был бы неэффективен. Не забывайте, что за «ЦС» проголосовали треть избирателей, а две трети думают иначе.
Латыши и русские зациклены на истории
— Интересно, что по всему этому поводу думают латыши?
— Латыши как нация испытали реальный испуг в советское время. Поэтому их реакции не всегда здоровые, зачастую с неприятными вывертами, но давайте вспомним и то, что всего пару лет назад, когда у россиян провели опрос «Кто ваши главные враги?», они на первое место поставили Грузию, а на второе… Латвию. Казалось бы, что эта маленькая Латвия может России сделать — попищать да кулачками помахать перед Европой.
— Почему латыши так зациклены на своей истории?
— Россияне зациклены не меньше. В штыки воспринимается любая попытка говорить о Великой Отечественной войне объективно. Ведь советский солдат не всегда ходил в белых перчатках, и хоть в советской армии официально секса не было, в Европе насчитывают несколько сотен тысяч изнасилованных советскими солдатами женщин… Но это не основание, чтобы подвергать сомнению великую Победу над фашизмом, и героизм, и самопожертвование. Было и то, и другое…
С другой стороны, недавно в программе новостей показали сюжет о том, что рядом с шоссе Рига — Вентспилс памятник латышским солдатам — борцам за независимость Латвии находится в плачевном состоянии. Россия дает деньги на памятники своим солдатам, немцы, финны — своим, а у нас при всей нашей страсти к истории на памятники не хватает денег и внимания. И это есть…
И все же понимание того, что нельзя четвертую часть граждан держать все время в состоянии «пошел вон, не мешай, мы работаем», есть. Понимание этого растет в критически мыслящей части латышского электората. Но это не может произойти сразу. В этом плане Ушаков — большой резерв для «ЦС». Он наглядно показывает, что у Риги может быть русский мэр — и ничего страшного не происходит.
Внимание! С 1 октября началась Большая Новогодняя лотерея Следующая публикация:
Вот и сказке конец?
