Режиссер Александр Хан, автор нашумевшего хита «Янова ночь», представил в Риге свой новый фильм Monsieur Taurins («Мсье Тауриньш») на актуальную для нашей страны тему гастарбайтерства.
В версии режиссера попытку рвануть на заработки за границу и попытать там счастья предпринимает незадачливый учитель немецкого языка по фамилии Тауриньш, фамилию которого никто не может выговорить правильно.
Road movie, разворачивающийся на фоне французских пейзажей, начинается как комедия, но потихоньку обретает трагические нотки. Главную роль исполнил замечательный латвийский актер Гундар Аболиньш.
Monsieur Taurins снимали с минимальным бюджетом. Сегодня кино крутят на экранах кинотеатров Citadele, Rоga и Cinamon. Также он украсит конкурсную программу Балтийских стран на грядущем кинофестивале «Арсенал».
О чем фильм?
Латыш, учитель немецкого языка Гунар Тауриньш едет во Францию в надежде подзаработать. Во Франции он должен подыскать дом для богатого знакомого и запечатлеть его во всех подробностях на видео.
Гунар наивно полагается на ситуацию в надежде, что все как-нибудь само утрясется и сложится. Но приключения начинаются уже в парижском аэропорту… Тауриньш ожидает встретить переводчицу с латышского на французский. Но его встречает русская девушка, говорящая только на родном языке и по-английски, которая, в принципе, не может ничем ему помочь.
Дальше начинается роуд-муви: в машине главного героя меняются пассажиры, за окном — пейзажи Франции, в которых он постепенно начинает видеть напоминания о родной стране…
Этот фильм — ответ на вопрос: «Зеленее ли трава там, где нас нет?»
Кино без сценария
— Ваш предыдущий фильм «Янова ночь» был снят в лучших традициях голливудского кино: масштабные съемки, роскошные интерьеры, масса именитых актеров — от россиянки Чулпан Хаматовой до испанки Марии де Медейрос («Криминальное чтиво»). Почему в этот раз решили снимать малобюджетный фильм?
— Самым масштабным в моей карьере был мой дебютный художественный фильм — «Последний советский фильм», к съемкам которого я приступил во время СССР, а закончил его уже после распада страны. Тогда мы снимали и в Москве, и в Переславле, и в Петушках.
Но сегодня я потихоньку становлюсь минималистом: приглашаю все меньше актеров и делаю съемки меньшего масштаба. Monsieur Taurins мы сделали без сантима поддержки со стороны государства, с минимальным бюджетом.
Национальный киноцентр, как правило, поддерживает фильмы для фестивалей — то есть на жесткие социальные темы, которые публика не очень рвется смотреть. Молодые режиссеры любят заниматься историческими спекуляциями, снимая фильмы о том, что и как было в прошлом, хотя никто из нас не может знать это наверняка, а уж тем более они.
Я же захотел сделать легкое и ироничное кино, по жанру ближе к документальному.
— Как это?
— Мы снимали даже без сценария — сценарист захотел отдохнуть. У меня было всего семь страниц текста с описанием сцен, которые должны произойти, и людей, которых встретит главный герой.
Эти наброски сюжета разрослись в актерскую импровизацию уже во Франции, где мы всего за девять дней полностью отсняли все сцены. Актеров я не останавливал — они работали в театральной манере. А вот над звуком для фильма мы работали два долгих года.
Более того — у нас даже не было прожекторов. Освещение при ночных съемках создавали фары двух машин, на которых наша группа колесила по Франции. А оператор для акцента еще ставил свою маленькую лампочку.
— Ваш прошлый фильм о традициях празднования Лиго снимался для всей Европы. А в этот раз для кого?
— Для Латвии. Затея сделать из «Яновой ночи» европейский продукт не удалась, несмотря на блистательных актеров. В той же Австрии никто не проявил особого интереса к особенностям празднования дня летнего солнцестояния.
И я понял: лучше снять малобюджетный и актуальный фильм для маленькой страны, чем снова замахиваться на большой международный проект.
Хотя, конечно, фильм актуален и для Латвии, и для Литвы, и для Польши. В этом году даже Австрия открыла свой рабочий рынок для иностранцев.
— Ваш главный герой учитель Тауриньш — наш типичный современник?
— Он неплохой человек, но страшный раздолбай. То он забыл дома номер на аренду автомобиля во Франции и вынужден обходить с помощницей офисы всех компаний rent-a-car в парижском аэропорту, и у зрителя возникает опасение, что road movie так и не начнется.
То приглашает девушку на ужин в рыбный ресторан у моря, заказывает деликатесы и дары моря, а его кредитка не срабатывает — и девушке приходится выкладывать 200 евро наличностью. Понятно, что с ним лучше не связываться! А еще он любит выпить.
У Тауриньша масса недостатков, он самый обычный человек. Он полагается на судьбу, не особо строя планы. Типичный lucky loser («счастливый неудачник» — пер. с англ.), который к концу берется за ум.
Кастинг по Facebook
— В фильме в общей сложности звучат семь языков и снялась небольшая, но интернациональная команда актеров. Как проходил кастинг?
— С Гундаром Аболиньшем я работал и в предыдущем фильме-мистерии «Янова ночь». Он очень хорошо сыграл — для меня это лучший перформанс в кино, который я видел. А ведь из-за плотного графика мы порой снимали по двенадцать-шестнадцать часов в сутки!
Некоторых актеров я нашел по Facebook. Например, немецкий актер Маркус Бестфляйш и немецкая актриса узбекского происхождения Ангелина Ноа появились в проекте именно так.
В фильме они сыграли попавшуюся Тауриньшу на пути колоритную парочку, которая все время ругается. Немецкий кретин помешан на атомных электростанциях, а его швейцарская подружка — на культуре и французских замках. И каждый тянет другого в свою сторону.
— Кастинг без проб — огромный риск?
— Иногда риск — это благородное дело. В данном случае он полностью окупился!
Маркус сам предложил мне дружбу на Facebook. Я изучил его биографию и нестандартные актерские работы. К тому же он работает в одной из лучших театральных трупп Берлина — «Берлинер ансамбль», куда просто не берут плохих актеров!
Латышскую актрису Майю Микелсоне и русскую Машу Маскину мы нашли в Париже.
— Каким был самый забавный момент на съемках?
— В одной из сцен Тауриньш в баре знакомится вроде бы с проституткой (Ангелина Ноа). Но потом выясняется, что это просто женщина, которая вынуждена провести вечер в одиночестве и зашла выпить бокальчик вина.
Ее бойфренд напился вусмерть, а когда приезжаешь во Францию, меньше всего хочется сидеть в своем номере в отеле.
Тауриньш проводит с ней ночь. Мы не знаем достоверно, что там происходит, но она для него танцует в красном платье, а потом и в белье.
Во время съемок эпизода в кемпинге мы попросили, чтобы в кадр вошли официанты. Но никто не захотел это делать, приняв нас за создателей порнухи. Пришлось в роли официанта в кадре появиться мне самому.
В фильме сыграл и мой ассистент. Актеров было мало, поэтому каждый участник съемочной группы засвечивался в каком-нибудь эпизоде. Мой ассистент, тоже режиссер по профессии, блестяще вжился в роль маклера-пройдохи, который пытается вместе с домом втюхать Тауриньшу озеро.
Тауриньш наоборот
— Какова мораль фильма? Есть ли счастье за рубежом и стоит ли его там искать?
— Раньше я ужасно не любил западные фильмы о том, как иммигранты из Восточной Европы приезжают на заработки. Потому что в итоге они ретировались, так по большому счету ничего и не добившись.
В свое время мне не понравился фильм Джима Джармуша «Более странно, чем в раю» (Stranger Than Paradise) о венгерке, приехавшей в Нью-Йорк, потому что я неправильно понял сюжет.
Мне не хотелось бы, чтобы мой фильм воспринимался как иллюстрация безнадежности устремлений заработать. Шансы есть всегда! Но фильм не об этом, а о том, как далеко порой приходится зайти, чтобы осознать, что счастье — там, откуда ты ушел.
— То есть это своего рода путь к себе.
— Да, гастарбайтеру Тауриньшу пришлось оказаться на другом конце Европы, чтобы осознать, где и с кем он действительно хочет быть.
Он постоянно сравнивает французские пейзажи то с Юрмалой, то с Видземе, то с Кемери, любит свою родину и в финале понимает, что ему надо вернуться в Латвию и свозить детей в Диснейленд.
— Почему вам оказалась так близка эта тема?
— Я читал в журнале Spiegel статью про латвийских студентов, которые покидают Латвию и не питают никаких иллюзий относительно своего будущего в ней. В стране ничего не производится, все действительно грустно. Но лучше бы из нее уезжали такие Тауриньши, нежели молодое поколение.
Тему эмиграции и поисков счастья я знаю не понаслышке — сам через это прошел. Теперь я больше не австрийский режиссер. У меня немецкий паспорт, я жил и учился там. Но вот уже полгода живу в Риге.
Я окончательно вернулся из-за границы, где провел много лет, так что могу считать себя Тауриньшем наоборот.
Сегодня, когда все уезжают, Латвия настолько опустела, что стала готова принять обратно мои 130 кг. А если серьезно — в Риге у меня живут два сына, четырех и девяти лет, а им нужен отец, который все время рядом, а не появляется в жизни наездами с подарками.
Папа должен играть с детьми и творить вместе с ними глупости, иначе связь будет потеряна. Мой дядя, отправившись за границу, оставил в Риге дочь — и все, отношения не заладились, несмотря на то, что он постоянно баловал ее дорогими подарками. Ничто не может заменить присутствия родителей.
А работать я могу и по Интернету. Если занимаешься кино, то все равно, где ты живешь, — все равно придется срываться на съемки.
— Есть ли у вас примеры успешных Тауриньшей наоборот — тех, кто из эмиграции вернулся на родину и стал еще более успешным?
— Над фильмом «Янова ночь» я работал с российским продюсером Константином Серебряковым. Сегодня трудно поверить в то, что в 90-е, после распада СССР, он эмигрировал в Париж, жил бомжом и продавал джинсы.
В итоге познакомился с француженкой, женился и понял, что во Франции ему ничего не светит: перспектива всю жизнь продавать джинсы во Франции его не устраивала. Да и французы его никогда не приняли бы за своего.
Костя вернулся в Москву с женой, стал успешным продюсером и теперь живет неподалеку от Красной площади. Его жизненная история — готовый сценарий кинофильма.
Кто носил кеды 54 размера? Следующая публикация:
Учитесь смеяться над неудачами и плакать от счастья
