История моего знакомства с моей тезкой и однофамилицей писательницей Еленой Смеховой настолько невероятна, что в нее трудно поверить. Однако клянусь: каждое слово в этом рассказе — правда.
Елена Вениаминовна Смехова — автор романов «Французская любовь» и «Пролетая над Вселенной».
Родилась в Москве. Отец — актер и режиссер Вениамин Смехов, мама — редактор на радио, сестра Алика — актриса.
После окончания Московского института культуры поступила в аспирантуру. Работала в газете «Век», в журналах «Высшее образование в России», «Кинопроцесс». Была шеф-редактором Новой Российской Энциклопедии, замдекана в МГЮА (Московская государственная юридическая академия).
Хобби — путешествия, симфоническая музыка, кулинария, плавание, бадминтон.
Смехова — раз, Смехова — два…
Еще несколько лет назад я, журналистка «Субботы» Елена Смехова, царствовала в интернет-поисковиках в гордом одиночестве. Достаточно было набрать имя-фамилию, как из Интернета словно горох из рваного мешка сыпались мои статьи, репортажи и интервью.
Но в один прекрасный день на запрос «Елена Смехова» умный Интернет вместо привычных ссылок на «Субботу» вдруг выдал строчку: «Елена Смехова, автор книги «Французская любовь».
Возможно, я никогда и не узнала бы об этом, если бы не друзья, которые бросились поздравлять меня с дебютом в большой литературе. А поскольку никакой книги я не писала, то тут же смекнула, что у меня появилась знаменитая однофамилица.
«Вот бы познакомиться!» — подумала я. Но тут же бросила эту идею. Что я скажу? «Привет, я тоже Лена Смехова?» Да и где искать писательницу в огромной России?
…Она объявилась сама, совершенно неожиданно: просто постучалась ко мне на «Одноклассниках». Оказывается, писательница Елена Смехова тоже узнала о моем существовании через Интернет. Московские знакомые не раз приводили ее в полное недоумение, поздравляя с удачными публикациями в «заграничной» «Субботе». И Лена — боже, какая умница! — решила меня разыскать.
В ходе нашего виртуального общения выяснилось, что у нас совпадают не только имена-фамилии. Оказалось, что Лена родственница моего горячо любимого покойного мужа Дмитрия Смехова. А главное, очень родной мне человек — не по крови, по духу.
У нас похожие судьбы и одинаковые взгляды на жизнь. Мы слушаем одну и ту же музыку и читаем одни и те же книги.
Иногда мне кажется, что у меня нет человека ближе, чем далекая московская Лена. Никто не умеет так искренне радоваться моим успехам и так сопереживать моим проблемам, как она. А я точно так же всем сердцем болею, переживаю и радуюсь за нее.
Сейчас у меня сразу два повода для радости. Во-первых, у писательницы Елены Смеховой в издательстве «АСТ» вышла новая книга «Пролетая над Вселенной». Умная, тонкая, лиричная, написанная замечательным и сочным языком, что большая редкость для опусов большинства современных авторов.
Во-вторых, в августе Лена приедет ко мне в гости в Ригу, и я смогу поближе познакомить с ней читателей «Субботы». А пока публикую это интервью.
Волшебное детство
— Лена, я знаю, что дети знаменитостей терпеть не могут вопросов о звездных родителях. Но читатель не простит мне, если я начну беседу с чего-то другого…
— Тогда начнем с дедушки Бориса Моисеевича Смехова. Он был выдающимся экономистом, доктором наук, воспитавшим целую плеяду знаменитых ученых, среди которых, например, академики Абалкин, Аганбегян, Урисон, Гранберг…
Дед хотел, чтобы сын пошел по его стопам. Но мой папа решил пойти своим путем и стал актером. Причем не просто актером, а актером пишущим. Его повести и рассказы публиковали «Юность» и «Литературная газета». Мама — прекрасный журналист. Много лет проработала на радиостанции «Юность».
— Каким было твое детство?
— Волшебным! В выходные мы часто ездили на Пахру и в Переделкино — в гости к папиным друзьям-литераторам. Я с восторгом наблюдала, как рождалась музыкальная сказка, ставшая впоследствии популярнейшей пластинкой «Али-Баба и сорок разбойников».
В нашем доме часто собирались яркие талантливые люди: Высоцкий, Никитин, Берковский, Визбор…
— В то время все студенты Советского Союза распевали под гитару песню Визбора, посвященную твоему отцу:
Впереди лежит хребет скальный,
Позади течет река — время,
Если б я собрался в путь дальний,
Я бы Смехова позвал Веню…
Тебя ведь Юрий Визбор научил играть на гитаре, правда?
— Правда-правда. А можно этого не писать? И вообще, поменьше имен, а?
Ровесница Таганки
— Лена, если ты умрешь, то только от собственной скромности! Впрочем, я тебя понимаю. Детям звезд всегда приходится доказывать, что они не тень талантливых родителей и что на них природа не отдыхает. Тебе, наверное, особенно сложно пришлось, ведь ты ребенок Таганки…
— Не поверишь, но мы с ней ровесницы! Я и Таганка родились в один год. Папа, приводя меня в театр на очередной юбилей, говорил: «Хотите знать, как сегодня выглядит Театр на Таганке? Вот примерно так», — и указывал на меня.
— В то время Таганка была единственным театром Союза, который отчаянным хулиганством и диссидентством давал зрителям глоток свободы…
— Я выросла за кулисами этого театра. Ходила на все спектакли по многу раз. В два года читала не «идет бычок, качается», а отрывки из спектакля «Добрый человек из Сезуана». Взрослые ставили меня на стул и забавлялись, наблюдая, как ребенок взахлеб читает Вознесенского.
— Актерские дети обычно идут по стопам родителей. Почему ты не стала актрисой?
— Папа был категорически против. Не потому, что не видел у меня актерских способностей, а потому что знал: некоторые черты моего характера несовместимы с актерством. Актеру категорически запрещено быть ранимым и чувствительным. Нужно обладать непробиваемой самозащитой, недюжинной самоуверенностью, безразличием к мнению недоброжелателей и даже коллег. Во мне этого никогда не было.
— А почему тогда Алике, младшей дочери, Вениамин Борисович разрешил выбрать актерскую профессию?
— А она его не слушала и, честно говоря, не спрашивала. У нее другой характер — подходящий для актерства.
Дочка Атоса
— Блистая на Таганке и являясь актером-иконой, на которого молились театралы 70-х, твой отец пришел в кино довольно поздно. Его звездный час совпал с ролью Атоса в «Трех мушкетерах». Или я ошибаюсь?
— На самом деле папа пришел в кино гораздо раньше. Высоцкий уговорил его сняться в фильме «Служили два товарища», где папа сыграл барона Краузе. Когда меня в детстве спрашивали: кто твой отец? Я отвечала: тот, который не давал Высоцкому выстрелить в Янковского.
Затем папу пригласили сыграть Смока в чудный фильм «Смок и Малыш». Это была его первая звездная роль в кино. Фильм имел колоссальный успех. Мне жаль, что его теперь редко показывают по ТВ.
— Зато «Трех мушкетеров» крутили и крутят нон-стоп. Как прошелся этот фильм по твоей школьной судьбе?
— Мне, как любому ребенку, была очень приятна вся эта шумиха вокруг папы. Но в судьбе моей ничего не изменилось. Школа, в которой я училась, сплошь состояла из детей известных людей. В моем классе учился Миша Ефремов. Чуть постарше — Антон Табаков, Алена Бондарчук, помладше — ее брат Федор, Степа Михалков, Юля Рутберг…
У нас не было принято хвастаться достижениями родителей. Ценилось только то, чего ты стоишь без папы и без мамы. Есть в тебе индивидуальность или нет.
«Вареное мороженое»
— В твоем романе «Пролетая над Вселенной» есть замечательный эпизод, когда героиня вместе с папой сочиняет стихи про Маринку и корзинку: она начинает, он с азартом подхватывает… Это картинка из твоего детства? Именно отец разглядел в тебе литературный талант?
— В 12 лет я написала свой первый рассказ — «Вареное мороженое». Папа его одобрил и посоветовал вести дневник. Я его веду до сих пор. Очень полезное занятие, упорядочивает мысли.
Любопытные вещи всплывают. Например, в 1980 году я побывала в Риге на концерте в Домском соборе и посвятила этому событию в своем дневнике целых пять страниц — так захлестнули эмоции!
«Эмма Бовари — это не я!»
— В книге «Французская любовь» повествование ведется от имени четырех персонажей. Кто из них ты?
— Ты хочешь, чтобы я повторила за Флобером: «Эмма Бовари — это я»? Не повторю, потому что это будет неправдой. Я не описываю собственные love stories. Что-то подсмотрено, что-то подслушано, что-то выстрадано всей душой… Последнее очень-очень важно! В результате рождается книга.
После «Французской любви» меня во всех интервью пытали: «Признавайтесь, а француз у вас был?» — «Был! — отшучивалась я. — И итальянец, и американец, и пуэрториканец…»
— Ну американец-то точно был. Ты мне рассказывала, что история твоей героини в романе «Пролетая над Вселенной» — это отчасти история твоего американского замужества.
— Ну разве что отчасти…
— А главное — эта история получилась гораздо шире, чем просто love story. Манхэттенские приключения героини Альки перемежаются экскурсами в советское прошлое, где каждый эпизод, как говорил герой Машкова, — «картина маслом». А еще — детскими воспоминаниями, размышлениями о жизни, стихами…
В результате появился не просто женский романчик об очередной «девичьей судьбе», а искренняя пронзительная повесть о самом главном в нашей жизни — о выборе. Ты ведь об этом хотела рассказать читателям?
— Если честно, никаких сверхзадач я перед собой не ставила. Написание книги — это процесс, который объяснить невозможно: задумываешь одно, выходит другое.
Но книга получилась действительно о проблеме выбора. Думаю, тем она и интересна читателям. Ведь каждого человека хотя бы однажды жизнь ставит перед выбором. Разные люди проходят испытание по-своему: в зависимости от воспитания, представлений о мире, от того, какие книжки в детстве читал…
Америкэн бой
— Выбор твоей героини Альки — жить сытой американской жизнью или не дать сломать себя — это твой личный выбор?
— Знаешь, в некоторых ситуациях, описанных в книге, я поступила бы иначе, нежели моя героиня. Но решение сбежать из американского рая — да, мое. Я привязываюсь не к антуражу, а к людям.
— Американский жених из твоей книги «Пролетая над Вселенной» вроде бы человек положительный во всех отношениях. Чего вам с героиней в нем не хватило?
почему для русской женщины заграничный мужчина стал пределом мечтаний? Не иначе как фильмов насмотрелись. Иностранных.
— По- твоему, русские мужчины — это ангелы?
— Ни в коем случае. Они разные. Но мне их отчего-то очень жалко. Сегодняшнее поколение сорокалетних я охарактеризовала бы как усталое поколение. У многих из них печальные глаза из-за гнетущего чувства ответственности, нереализованности и отсутствия социальной защищенности. Я не говорю, конечно, о тех, кто преуспел в бизнесе или заседает в Госдуме.
— Что тебя больше всего раздражало в Америке?
— Американские искусственные улыбки, которые надеваются и снимаются в зависимости от ситуации. Потому что больше всего на свете я ненавижу фальшь и лицемерие.
До встречи, Рига!
— Лена, я готова бесконечно обсуждать твою замечательную книгу и ее героев. Но, думаю, будет лучше, если ты расскажешь об этом сама своим читателям, когда приедешь в Ригу.
— Но моя книга продается в основном в России…
— Тогда внимание: сюрприз! После 25 июля твоя книга «Пролетая над Вселенной» благодаря торговой сети Polaris появится на прилавках рижских книжных магазинов. И ты сможешь встретиться со своими рижскими читателями в Domina.
Надеюсь, вам будет что сказать друг другу.
— Я в этом просто уверена! Спасибо, Polaris! До встречи в Риге!
Увидеть Париж и … Следующая публикация:
Судьба и Родина едины!
